Неточные совпадения
— Нет,
портрет — это слабая, бледная
копия; верен только один луч ваших глаз, ваша улыбка, и то не всегда: вы редко так смотрите и улыбаетесь, как будто боитесь. Но иногда это мелькнет; однажды мелькнуло, и я поймал, и только намекнул на правду, и уж смотрите, что вышло. Ах, как вы были хороши тогда!
Райский сидел за столом, зарывшись в свой артистический портфель, разбирая эскизы разных местностей, акварельные
портреты, набросанные очерки неисполненных картин, миниатюрные
копии с известных произведений и между прочим отбирая, кучей втиснутые в портфель, черновые листы литературных воспоминаний, заметок, очерков, начатых и брошенных стихов и повестей.
— Ты, говорит, здесь масляной краской в трактир картины мазал и с архиреева
портрета копию снимал. Можешь ты мне написать краской картину одну?
А вот и другая роскошь: мой
портрет; полгода он
копил деньги, чтобы просить хорошего живописца, и сколько они с этим молодым живописцем мучили меня.
Портрет Михаила Сергеевича надеюсь вам привезти. Попрошу сделать
копию с того, который он сам рисовал с себя… [Об автопортретах Лунина — в сб. «Декабристы и их время», 1951, стр. 303 и сл.; три из них воспроизведены в книгах о М, С. Лунине 1923 и 1926 гг.]
Что касается
портретов, сходных до отвратительности, это надобно понимать так: всякая
копия, для того, чтобы быть верною, должна передавать существенные черты подлинника;
портрет, не передающий главных, выразительнейших черт лица, неверен; а когда мелочные подробности лица переданы при этом отчетливо, лицо на
портрете выходит обезображенным, бессмысленным, мертвым — как же ему не быть отвратительным?
— Пустяки, — говорит, — я сам из города художника привезу; он не только
копии, а и
портреты великолепно пишет.
Копии с Нефовской Наяды и с двух его же нимф, мясистая вакханка под тенью винограда, французские гравюры, изображающие Фанни Эльслер, двух наездниц и еще что-то в этом же роде; наконец, две или три большие фотографии балетных танцовщиц с задранными ножками показывали, что сей почтенный старец ценит искусство, пластику и может претендовать на репутацию ценителя женской красоты, а целый ряд
портретов Императорского Дома, начиная с Петра Первого, убеждал всех и каждого в его благонамеренности и добрых верноподданнических чувствах.
Дочь Елизаветы Петровны носила имя Августы, как свидетельствует
портрет ее, находящийся в настоятельских кельях Московского Новоспасского монастыря [
Копия с этого
портрета (в монашеском одеянии) приложена к одному из выпусков «Русских достопамятностей», издаваемых А. А. Мартыновым (выпуск 5-й, «Ивановский монастырь»).
— А вот в чем вам надо оправдываться! — воскликнул ротмистр и, вынув из кармана сложенный вчетверо лист бумаги, стал читать обязательно сообщенную ему городничим
копию с извета судовых панычей, где писано, как господа офицеры повреждали
портрет метанием вилок, несмотря на то, что они, случившиеся на месте преступления судовые панычи, «имея в сердцах своих страх Божий и любовь ко Всевышнему», во все это время стояли на коленях, и до того даже, что растерзали на тех местах об пол имевшиеся на них в ту пору единственные шаровары и по той причине теперь лишены возможности ходить на исправление обязанностей службы.