Неточные совпадения
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не хотели принимать его
проектов и были причиной всего зла в России, что тогда уже близко было к
концу; и потому охотно отказался теперь от принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
«И ужаснее всего то, — думал он, — что теперь именно, когда подходит к
концу мое дело (он думал о
проекте, который он проводил теперь), когда мне нужно всё спокойствие и все силы души, теперь на меня сваливается эта бессмысленная тревога. Но что ж делать? Я не из таких людей, которые переносят беспокойство и тревоги и не имеют силы взглянуть им в лицо».
Затем следуют
проекты о том, как ловчее вместе убивать бесполезное время, переходя от Биньона к Вуазену, от Вуазена к Вашетту и так далее без
конца.
Но я, признаюсь, был обрадован, потому что с этими земцами, как ни будь осторожен и консервативен, наверное, в
конце концов в чем-нибудь да проштрафишься. Сверх того, мы подъезжали к Кёльну, и в голове моей созрел предательский
проект: при перемене вагонов засесть на несколько станций в третий класс, чтоб избежать дальнейших собеседований по делам внутренней политики.
Вскоре и Адуев стал одною из пружин машины. Он писал, писал, писал без
конца и удивлялся уже, что по утрам можно делать что-нибудь другое; а когда вспоминал о своих
проектах, краска бросалась ему в лицо.
Заслуги Андреа перед правлением были неисчислимы. Из его головы целиком вышел гениально-мошеннический
проект разорения первой компании предпринимателей, и его же твердая, но незримая рука довела интригу до
конца. Его
проекты, отличавшиеся изумительной простотой и стройностью, считались в то же время последним словом горнозаводской науки. Он владел всеми европейскими языками и — редкое явление среди инженеров — обладал, кроме своей специальности, самыми разнообразными знаниями.
Гельфрейх достал где-то для Надежды Николаевны огромную рукопись, содержавшую в себе
проект какого-то важного лица, —
проект, по которому Россия должна была быть облагодетельствована в самом непродолжительном времени, и она переписывала ее щегольским крупным почерком. Так как облагодетельствование России требовало большой работы мысли, то
проект исправлялся и дополнялся без
конца и, кажется, и до сих пор не приведен к окончанию. Кто-то переписывает его теперь, после Надежды Николаевны?
Поэтому и в окончательном отношении к учению Федорова ощущается невольная противоречивость: при всей неприемлемости, даже чудовищности «
проекта» он не может быть и просто отринут, ибо с ним связано нечто интимное и нужное [Невольно напрашивается на сопоставление с федоровским «
проектом общего дела» эсхатологическая мечта Скрябина о создании мистерии, вернее, о художественной подготовке такого мистериального действа, которое должно положить
конец этому зону и явиться гранью между двумя космическими периодами.
Господа съезжаются с разных
концов города и с увлечением спорят о шансах Гладстона на избирательную победу или об исполнимости
проектов Генри Джорджа; а тут же в подвале идет не менее ожесточенный спор о том, какая божья матерь добрее — ахтырская или казанская, и на скольких китах стоит земля.
Врачам русским хорошо была знакома его высокая, худая фигура в косоворотке под пиджаком, с седыми волосами до плеч и некурчавящеюся бородою, как он бочком пробирался на съезде к кафедре, читал статистику смертных казней и в заключение вносил
проект резкой резолюции, как с места вскакивал полицейский пристав и закрывал собрание, не дав ему дочитать до
конца.