Неточные совпадения
Долго мне будут сниться широкие сени, с прекрасной «картинкой», крыльцо с виноградными лозами, длинный стол с собеседниками со всех
концов мира, с гримасами Ричарда; долго будет чудиться и «yes», и беготня Алисы по лестницам, и крикун-англичанин, и мое окно, у которого я любил работать, глядя на серые уступы и зеленые скаты Столовой горы и Чертова
пика. Особенно еще как вспомнишь, что впереди море, море и море!
Воин, положив
пику на плечо, отправился впереди наших путешественников по длинной и широкой улице, в
конце которой, перед одной избой, сверкали копья и толпилось много народа.
Под утро по совершенно бессонной Москве, не потушившей ни одного огня, вверх по Тверской, сметая все встречное, что жалось в подъезды и витрины, выдавливая стекла, прошла многотысячная, стрекочущая копытами по торцам змея Конной армии. Малиновые башлыки мотались
концами на серых спинах, и кончики
пик кололи небо. Толпа, мечущаяся и воющая, как будто ожила сразу, увидав ломящиеся вперед, рассекающие расплеснутое варево безумия шеренги. В толпе на тротуарах начали призывно, с надеждою, выть.
Но чем объяснить, что сколько бы раз ни командовали: «Палаши (или сабли) в ножны,
пики за плечо!» — лошади остаются безучастны к такой команде; но едва начальные слова той же команды раздадутся к
концу учения перед конным фронтом, как ликующее ржание не дает дослушать слов.
В
конце балета явился сам
Пик и отличился необыкновенным соло.
Фебуфис встал несколько мрачный и серьезный, молчал в продолжение всего стола, но при
конце обеда прямо, без всяких предисловий, спросил
Пика...
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера
пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных
концах. И всё затихло.
И
Пик стоял, а те двое продолжали сидеть друг от друга слишком далеко, в противоположных
концах дивана, и везде, по всей комнате, слышно было, как у них у всех у трех в груди бьются сердца, а
Пик прошипел: «Как все глупо!» — и вышел вон, ошеломленный, быть может, одною мечтой своего воображения, но зато он сию минуту опомнился и, сделав два шага по ковру, покрывавшему пол соседней гостиной, остановился.