Неточные совпадения
— Как нынешний год весна рано начинается, —
заметил комиссар города Парижа, и в особенности Тюльерийский.
— Вот что? Ну, в самом деле прекрасная выдумка! Я всегда
замечал в этом Дерикуре необычайные способности; однако ж не говорите ничего нашим молодым людям; рубиться с неприятелем, брать батареи — это их дело; а всякая хитрость, как бы умно она ни была придумана, кажется им недостойною храброго офицера. Чего доброго, пожалуй, они скажут, что за эту прекрасную выдумку надобно произвесть Дерикура в полицейские
комиссары.
Грешников давно нет на земле, м-р Вандергуд, — вы этого не
заметили? — а для преступников и, как вы неоднократно выражались, мошенников простой
комиссар полиции гораздо страшнее, нежели сам Вельзевул со всем его штабом чертей.
— Пришел к вам посоветоваться. Сейчас на автомобиле приезжал ко мне из города представитель военно-революционного комитета, сообщил, что рабочие
наметили меня кандидатом в
комиссары народного просвещения. Спрашивал, пойду ли я. Что вы об этом думаете?
В Париже и после тогдашнего якобы либерального Петербурга жилось, в общем, очень легко. Мы, иностранцы, и в Латинском квартале не
замечали никакого надзора. По отелям и меблировкам ходили каждую неделю «инспекторы» полиции записывать имена постояльцев; но паспорта ни у кого не спрашивали, никогда ни одного из нас не позвали к полицейскому
комиссару, никогда мы не
замечали, что нас выслеживают. Ничего подобного!
Хотя я с детства говорил по-немецки, в Дерпте учился и сдавал экзамен на этом языке, много переводил — и все-таки никогда ничего не писал и не печатал по-немецки. Моя речь появилась в каком-то венском листке. В ней я-с австрийской точки — высказывался достаточно
смело, но полицейский
комиссар, сидевший тут, ни меня, никаких других ораторов не останавливал.
— Об этом я уже читал в нескольких газетах, —
заметил де Моньян, — пощипывая свою бороду, — там все было подробно описано и по обыкновению даже с прикрасами… дело это само по себе не представляет особой важности, высшее наказание, к которому вас может приговорить суд исправительной полиции, это трехмесячное тюремное заключение, но есть надежда выйти с небольшим наказанием, доказав, что полицейский
комиссар сам был виноват, раздражив вас своею грубостью и оскорблением России.
— В таком случае мне придется истребовать по телеграфу разрешение префекта вас арестовать… —
заметил комиссар и удалился из номера.