Неточные совпадения
Дорогой, в вагоне, он разговаривал с соседями о политике, о новых железных дорогах, и, так же как в Москве, его одолевала путаница понятий, недовольство собой, стыд пред чем-то; но когда он вышел на своей станции, узнал кривого кучера Игната с поднятым воротником кафтана, когда увидал в неярком свете, падающем из окон станции, свои ковровые сани, своих лошадей с подвязанными
хвостами, в сбруе с
кольцами и мохрами, когда кучер Игнат, еще в то время как укладывались, рассказал ему деревенские новости, о приходе рядчика и о том, что отелилась Пава, — он почувствовал, что понемногу путаница разъясняется, и стыд и недовольство собой проходят.
Смотрел я, как махала
хвостом эта пегая пристяжная, как забивала она одну ногу о другую, как доставал по ней плетеный кнут ямщика и ноги начинали прыгать вместе; смотрел, как прыгала на ней шлея и на шлее
кольца, и смотрел до тех пор, покуда эта шлея покрылась около
хвоста мылом.
На поверхности воды показалась огромная щука. Она быстро свилась
кольцом, сверкнув серебристой чешуей, хлестнула
хвостом направо, налево и обдала их обоих брызгами. Костяков побледнел.
— Корень моего бедствия в том, что
хвост я опустил. Живи так, чтобы
хвост кольцом. Понял? А она дурра. Я ее бил. Она врет, что я помрру.
Да еще снилося многим сквозь крепкий сон, будто вдоль по селу прозвенела колокольцем тройка, а молодым бабам, что спали теперь, исполняя завет Сухого Мартына, на горячих печах, с непривычки всю ночь до утра мерещился огненный змей: обвивал он их своими жаркими
кольцами; жег и путал цепким
хвостом ноги резвые; туманил глаза, вея на них крыльями, не давал убегать, прилащивал крепкою чарой, медом, расписным пряником и, ударяясь о сыру землю, скидывался от разу стройным молодцом, в картузе с козырьком на лихих кудрях, и ласкался опять и тряс в карманах серебром и орехами, и где силой, где ухваткой улещал и обманывал.
С ветки на ветку, с ельника на можжевельник подобралась мутная нежить, — животы в космах да в шишках, на
хвостах репей, на голове шерсть колтуном.
Кольцом вкруг солдата сели, языки под мышкой, глаза лунными светляками. Один из них, попузастее, — старший, должно быть, потому у него светлая подкова на грудях висела, —
хвост свой понюхал, словно табачком затянулся, спрашивает...
Но как только они ее увидали, эти три диких льва, так перестали рычать и, поджав
хвосты, сбились в кучу в противоположном углу клетки. Одно мгновение в их глазах блеснул было злобный огонек, но она хлопнула бичом и они присмирели. Под взмахами этого же бича она заставила их прыгать через барьеры и в
кольца.
Достиг до первоначального места, глянул в воду, — так фуражку оземь и шмякнул. Распростерлась рыбья девка под кручей,
хвост в
кольцо свивает, солдату зеленым зрачком подмигивает...