Неточные совпадения
Несколько часов сряду наш арьергард удерживал стремление неприятеля; наступающая ночь прекратила, наконец, военные действия, пушечные выстрелы стали реже, и стрелки обеих
армий, протянув передовые цепи, присоединились к своим
колоннам.
Все вокруг давало впечатление безмерной, всеобщей растерянности и непроходимой бестолочи. Встретил я знакомого офицера из штаба нашей
армии. Он рассказал, что, по слухам, параллельно нашим войскам, за пятнадцать верст от железной дороги, идет японская
колонна.
15 ноября союзная
армия, разделенная на пять
колонн, выступила из Ольмюца.
Вечером Багратион из остатков отряда сформировал
колонну, пробился через французов и присоединился к
армии.
По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских
колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что
колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской
армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтоб успешно атаковать его.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех
колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с 16-ю тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтоб избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской
армии.
Французская
армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех
колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему Государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение
армии). Он писал...
До полудня 19-го числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одною главною квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы
колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям
армии, и в ночь с 19-го на 20-е поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80-ти тысячная масса союзного войска.
Во всей
армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении
колонн из России, о какой-то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.