Неточные совпадения
Это первый выплыв Степана «по матушке по Волге». А вот и конец его: огромная
картина Пчелина «
Казнь Стеньки Разина». Москва, площадь, полная народа, бояре, стрельцы… палач… И он сам на помосте, с грозно поднятой рукой, прощается с бунтарской жизнью и вещает грядущее...
В
картинах этого бреда ловились намеки на
казнь Каракозова.
Эта
картина показалась юноше символом всей самодержавной России и, быть может, содействовала тому, что Достоевскому пришлось стоять у эшафота в ожидании
казни…
— О базельской
картине вы непременно расскажете после, — сказала Аделаида, — а теперь растолкуйте мне
картину из этой
казни. Можете передать так, как вы это себе представляете? Как же это лицо нарисовать? Так, одно лицо? Какое же это лицо?
Видела Далматова Пенза и в «Агасфере», в жесточайшей трагедии Висковатова «
Казнь безбожному», состоявшей из 27
картин.
— Нет, зачем же! — отвечал он холодно и спокойно закрыл невидимую доску. И с той же сосредоточенной внимательностью, с какою играл, будто отвечая на строгом экзамене, постарался дать отчет в ужасе и безвыходности своего положения: осмотрев камеру, стараясь не пропустить ничего, сосчитал часы, что остаются до
казни, нарисовал себе приблизительную и довольно точную
картину самой
казни и пожал плечами.
Я для добра был прежде гибнуть рад,
Но за добро платили мне презреньем;
Я пробежал пороков длинный ряд
И пресыщен был горьким наслажденьем…
Тогда я хладно посмотрел назад:
Как с свежего рисунка, сгладил краску
С
картины прошлых дней, вздохнул и маску
Надел, и буйным смехом заглушил
Слова глупцов, и дерзко их
казнил,
И, грубо пробуждая их беспечность,
Насмешливо указывал на вечность.
Он представил нам в «Последнем новике»
картину завоевания русскими Лифляндии и обвил пружину действия вокруг таинственной личности новика — шпиона, вовлеченного в преступление против великого Петра, спасшегося от
казни и поклявшегося посвятить жизнь свою на служение родине и для получения прощения от царя.
Так думал князь Никита, сидя рядом с братом в просторных пошевнях, с низко опущенною на грудь головою. К этим мыслям еще примешивался страх. Князь Василий не ошибался, его брат был на самом деле малость трусоват.
Картины виденных им зверских
казней неотступно стояли в его уме.