Неточные совпадения
Старики беспокоили. Самгин пошел в
кабинет, взял на ощупь книгу, воротился, лег. Оказалось, он ошибся, книга — не Пушкин, а «
История Наполеона». Он стал рассматривать рисунки Ораса Берне, но перед глазами стояли, ругаясь, два старика.
Там я поражен был смесью ярких платьев на малайцах и индийцах и счел их за какое-то собрание птиц в
кабинете натуральной
истории.
Бахарев сегодня был в самом хорошем расположении духа и встретил Привалова с веселым лицом. Даже болезнь, которая привязала его на целый месяц в
кабинете, казалась ему забавной, и он называл ее собачьей старостью. Привалов вздохнул свободнее, и у него тоже гора свалилась с плеч. Недавнее тяжелое чувство разлетелось дымом, и он весело смеялся вместе с Василием Назарычем, который рассказал несколько смешных
историй из своей тревожной, полной приключений жизни.
— Правда, правда, — подхватил Бахарев. — Пойдут дуть да раздувать и надуют и себе всякие лихие болести, и другим беспокойство. Ох ты, господи! господи! — произнес он, вставая и направляясь к дверям своего
кабинета, — ты ищешь только покоя, а оне знай
истории разводят. И из-за чего, за что девочку разогорчили! — добавил он, входя в
кабинет, и так хлопнул дверью, что в зале задрожали стены.
О турах я читал в естественной
истории еще гимназистом, а об охоте на туров я слышал тогда же от друга моего отца, от старого и знаменитого на всю Вологодскую губернию охотника Ираклиона Корчагина, в
кабинете которого среди всевозможных охотничьих трофеев, вплоть до чучела барса, убитого им в молодые годы во время службы на Кавказе, были еще два огромных турьих рога, один как есть натуральный, а другой в серебре, служивший кубком.
История о калошах вызвала взрыв живейшего интереса со стороны гостей. Ангел молвил в телефон домовой конторы только несколько слов: «Государственное политическое управление сию минуту вызывает секретаря домкома Колесова в квартиру профессора Персикова, с калошами», — и Колесов тотчас, бледный, появился в
кабинете, держа калоши в руках.
Так, во «Введении» сообщаются любопытные подробности о том, как после слабых трудов Феофана Прокоповича и барона Гизена составлял
историю кабинет-секретарь Макаров, которого поправлял и переделывал сам Петр.
Точно так же, как и прежде, позвал он меня спустя неделю в
кабинет; точно тем же голосом попросил читать: «Si vous le voulez bien, les observations sur l'Histoire de France de Mably, à la page 74… là, ou nous avons ete interrompus» [«Будьте любезны, «Заметки к
истории Франции» Мабли, страница 74… там, где нас прервали» (фр.).].
В тот же день мы с Панаевым бережно перевезли бабочек в библиотеку, а моих гусениц и хризалид в особую комнату возле физического
кабинета, назначенную для
кабинета натуральной
истории, где и сдали их с рук на руки Тимьянскому и Кайсарову.
Остались ли они его собственностью, или он пожертвовал их в университетский
кабинет натуральной
истории — ничего не знаю.
Нечего и говорить, что язык везде — в аудиториях,
кабинетах, клиниках — был обязательно немецкий. Большинство профессоров не знали по-русски. Между ними довольно значительный процент составляли заграничные, выписные немцы; да и остзейцы редко могли свободно объясняться по-русски, хотя один из них, профессор Ширрен, заядлый русофоб, одно время читал даже русскую
историю.
На другой день приехал к нам в присутствие Галамидов и привез с собой связку книг. С этого момента и начинается
история. Потомство никогда не простит Семипалатову его легкомысленного поступка! Это можно было бы, пожалуй, простить юноше, но опытному действительному статскому советнику — никогда! По приезде антрепренера Мердяев был позван в
кабинет.
После ухода Зыковой и князя, Стефания Павловна пошла в
кабинет и рассказала мужу и Николаю Николаевичу
историю поднесенного князем Шестовым подарка. Они хохотали до слез.
— Согласиться с мнением кабинет-министра, — отвечал с твердостью Эйхлер, — и тем восстановить униженную истину. Одно самодержавное слово ваше, только одно слово, подпись вашей руки — и потомство прибавит золотую страницу в
истории вашей. Как слава легка для царей!
Между тем как женщины, собравшись в одну комнату, наполняли ее стенаниями или в немом отчаянии молились, ожидая ежеминутно конца жизни; между тем как Бир под свистом пуль переносил в пещеру свой
кабинет натуральной
истории, своих греков и римлян и амтман Шнурбаух выводил экипаж за сад к водяной мельнице, баронесса в амазонском платье старалась всем распоряжать, везде присутствовала и всех ободряла.
Разговаривая с ним о важных предметах натуральной
истории, он нашел в нем необыкновенные, глубокие сведения и по другим наукам, которые сам любил, и до того привязался к доброму педагогу, что забыл предмет посещения его спутников и увлек его с собою в
кабинет.