Гиршфельд подал в консисторию прошение, в котором изложил
историю брака Александра Луганского с девицею Антониною Лерхман и перечень представленных при обыске документов, просил консисторию поставить определение, может ли брак при подобных данных быть признан действительным?
Неточные совпадения
Товарищ и друг В. В. Пукирева с юных дней, он знал
историю картины «Неравный
брак» и всю трагедию жизни автора: этот старый важный чиновник — живое лицо. Невеста рядом с ним — портрет невесты В. В. Пукирева, а стоящий со скрещенными руками — это сам В. В. Пукирев, как живой.
То думалось: вот-вот Ивана Тимофеича апоплексический удар хватит — и вся эта
история с фиктивным
браком разлетится как дым.
— Нет!.. Напротив — враг его!..
Историю эту вашему превосходительству так надо рассказать… Существовали в Москве два гражданские
брака: мой с Меровой и Бегушева с Олуховой, и оба в очень недолгом времени один после другого расторглись — по причинам далеко не схожим.
— Я не вижу тут ни скандалов, ни
историй, касающихся
брака.
— Ну да, mademoiselle Blanche de Cominges… et madame sa mère… [И ее мать (фр.).] согласитесь сами, генерал… одним словом, генерал влюблен и даже… даже, может быть, здесь совершится
брак. И представьте при этом разные скандалы,
истории…
Она не спешила заводить разговор о матери, о доме, о своем романе с Власичем; она не оправдывалась, не говорила, что гражданский
брак лучше церковного, не волновалась и покойно задумалась над
историей Оливьера…
«Мы друг друга понимаем: тайного
брака не существовало, хотя бы то для усыпления боязливой совести. Шепот о сем всегда был для меня противен. Почтенный старик предупредил меня, но я ожидала этого от свойственного малороссам самоотвержения» [«Чтения в импер. Общ.
Истории и Древн.», 1863 г., книжка 3, статья «Рассказ о
браке императрицы Елизаветы Петровны».].
Из напечатанных в России известий о тайном
браке императрицы особенно замечателен «Рассказ о
браке императрицы Елизаветы Петровны», напечатанный в третьей книжке «Чтений в Обществе
Истории и Древностей» 1863 года.
Впервой книжке «Чтений», издаваемых императорским Московским Обществом
Истории и Древностей, 1867 года, помещены доставленные почетным членом этого Общества, графом В. Н. Паниным, чрезвычайно любопытные сведения о загадочной женщине, что в семидесятых годах прошлого столетия, за границей, выдавала себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны, рожденную от законного
брака ее с фельдмаршалом графом А. Г. Разумовским.
Я уже знал это, госпожа Дюма была не кто иная, как бывшая г-жа Нарышкина, та самая, у которой на вечере, в Москве, был Сухово-Кобылин в ночь убийства француженки на его квартире. После этой
истории она уехала за границу, сошлась с Дюма, от которого имела дочь еще до
брака, а потом вышла за него замуж.
Княжна Мария, любуясь в косящатое окно на своего суженого, роняла на грудь блестки слезинок… но роман их не служит нам темою: о их будущем
браке говорит
история.
Княжна Мария, любуясь в косящатое окно на своего суженого, роняла на грудь блестки слезинок… но роман их не служит нам темою: об их будущем
браке говорит
история.
— Да, знаю… Это все та же
история с этим Долинским. И во всем виноват мой муж! У него страсть ко всяким плебеям… А что говорит она о графе Василии Сергеевиче? Я ведь просила вас почаще выставлять ей на вид все преимущества этого
брака…
Это была
история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mère, и упрекала ее за то, что она без
брака отдалась мужчине.