Неточные совпадения
Нехлюдов уже хотел пройти в первую дверь, когда
из другой двери, согнувшись, с
веником в
руке, которым она подвигала к печке большую кучу сора и пыли, вышла Маслова. Она была в белой кофте, подтыканной юбке и чулках. Голова ее по самые брови была от пыли повязана белым платком. Увидав Нехлюдова, она разогнулась и, вся красная и оживленная, положила
веник и, обтерев
руки об юбку, прямо остановилась перед ним.
Их бритые лица, потные и раскрасневшиеся, выглядывали
из меховых воротников теплых пальто. В правых
руках у них были скаковые хлысты, в левых — маленькие саквояжи, а у одного, в серой смушковой шапке, надвинутой на брови, под мышкой узелок и банный
веник. Он был немного повыше и пошире в плечах своих спутников.
Из отворенной двери валит пар. В мыльне стало жарко… Первым показался с
веником в
руках Тарасов. А за ним двигалось некое косматое чудище с косматыми волосами по плечам и ржало от восторга.
Доктор взглянул наверх. Над лестницею, в светлой стеклянной галерее, стояла довольно миловидная молодая белокурая женщина, одетая в голубую холстинковую блузу. Перед нею на гвоздике висел форменный вицмундир, а в
руках она держала тонкий широкий
веник из зеленого клоповника.
Он был тоже совершенно голый, но в
руках его, вместо
веника, торчала кипа корреспонденции,
из которых на каждой огненными буквами были начертаны слова:"к сожалению, должно признаться…"
Дрожащими
руками я развернул этот счет и — о, канальство! — увидел, что все то, чем потчивал меня и Кузьму гостеприимный хозяин, все это поставлено в счет, и не только, что на нас употреблено, но что и для извозчика и лошадей: не забыта ни одна коврига хлеба, ни малейший клочок сена, ни одна чашка чаю, ни один прутик
из веника, коим меня с Кузьмою парили в бане. Это ужас!
Государыня рукоплещет, именует Василия Кирилловича придворным пиитом, и, по приказанию ее, все ее окружающее осыпает певца рукоплесканием. Он встает, изнемогший под бременем своего торжества. Два пажа берут его под
руки и сажают на противный конец стола, где для него поставлен особенный куверт под беседкою
из веников. Ему одному нет пары; он единствен. Во время обеда служат ему пажи — честь, равняющая его с Шапеллем, если не с Тассом.