Неточные совпадения
Но как только он исчез — исчезла и радость Клима, ее погасило
сознание, что он поступил нехорошо, сказав Варавке
о дочери. Тогда он, вообще не способный на быстрые решения,
пошел наверх, шагая через две ступени.
Спивак,
идя по дорожке, присматриваясь к кустам, стала рассказывать
о Корвине тем тоном, каким говорят, думая совершенно
о другом, или для того, чтоб не думать. Клим узнал, что Корвина, больного, без
сознания, подобрал в поле приказчик отца Спивак; привез его в усадьбу, и мальчик рассказал, что он был поводырем слепых; один из них, называвший себя его дядей, был не совсем слепой, обращался с ним жестоко, мальчик убежал от него, спрятался в лесу и заболел, отравившись чем-то или от голода.
Словом сказать, смесь искреннего жаления об умирающем слуге с не менее искренним жалением
о господине, которого эта смерть застигала врасплох, в полной силе проявилась тут, как проявлялась вообще во всей крепостной практике. Это было не лицемерие, не предательство, а естественное двоегласие, в котором два течения
шли рядом, не производя никакого переполоха в человеческом
сознании.
Различение двух
сознаний,
о которых
идет речь, и есть различение рассудка и разума, или малого и большого разума.
— Гм… да… плохо, — ворчал он про себя… — Я ошибся… Аня была права: можно грустить и страдать
о том, чего не испытал ни разу. А теперь к инстинкту присоединилось
сознание, и оба
пойдут в одном направлении. Проклятый случай… А впрочем, шила, как говорится, в мешке не спрячешь… Все где-нибудь выставится…
И только теперь, когда Аннинька разбудила в нем
сознание «умертвий», он понял впервые, что в этом сказании
идет речь
о какой-то неслыханной неправде, совершившей кровавый суд над Истиной…
— Вполне, Елена Николаевна, вполне. Какое же может быть лучше призвание? Помилуйте,
пойти по следам Тимофея Николаевича… Одна мысль
о подобной деятельности наполняет меня радостью и смущением, да… смущением, которого… которое происходит от
сознания моих малых сил. Покойный батюшка благословил меня на это дело… Я никогда не забуду его последних слов.
Проктор рассказал случай, когда пароход не остановился принять с шлюпки потерпевших крушение. Отсюда
пошли рассказы
о разных происшествиях в океане. Создалось словоохотливое настроение, как бывает в теплые вечера, при хорошей погоде и при
сознании, что близок конец пути.
Эти два настроения с самого начала болезни сменяли друг друга; но чем дальше
шла болезнь, тем сомнительнее и фантастичнее становились соображения
о почке, и тем реальнее
сознание наступающей смерти, Стоило ему вспомнить
о том, чем он был три месяца тому назад, и то, что он теперь; вспомнить, как равномерно он
шел под гору, — чтобы разрушилась всякая возможность надежды.
Если литература
идет не впереди общественного
сознания, если она во всех своих рассуждениях бредет уже по проложенным тропинкам, говорит
о факте только после его совершения и едва решается намекать даже на те будущие явления, которых осуществление уже очень близко; если возбуждение вопросов совершается не в литературе, а в обществе, и даже возбужденные в обществе вопросы не непосредственно переходят в литературу, а уже долго спустя после их проявления в административной деятельности; если все это так, то напрасны уверения в том, будто бы литература наша стала серьезнее и самостоятельнее.
Я знал, чувствовал, что он — неправ в спокойном отрицании всего, во что я уже верил, я ни на минуту не сомневался в своей правде, но мне трудно было оберечь мою правду от его плевков; дело
шло уже не
о том, чтобы опровергнуть его, а чтоб защитить свой внутренний мир, куда просачивался яд
сознания моего бессилия пред цинизмом хозяина.
Надо приучать себя жить так, чтобы не думать
о людском мнении, чтобы не желать даже любви людской, а жить только для исполнения закона своей жизни, воли бога. При такой одинокой, с одним богом жизни, правда, нет уж побуждений к добрым поступкам ради
славы людской, но зато устанавливается в душе такая свобода, такое спокойствие, такое постоянство и такое твердое
сознание верности пути, которых никогда не узнает тот, кто живет для
славы людской.
Но вечер скорее расстроил его, чем одушевил. Собралось человек шесть-семь, больше профессора из молодых, один учитель, два писателя. Были и дамы, Разговор
шел о диспуте. Смеялись над магистрантом, потом
пошли пересуды и анекдоты. За ужином было шумно, но главной нотой было все-таки
сознание, что кружки развитых людей — капля в этом море московской бытовой жизни…"Купец"раздражал всех. Иван Алексеевич искренне излился и позабавил всех своими на вид шутливыми, но внутренне горькими соображениями.
Ложная наука
идет дальше даже требований грубой толпы, которым она хочет найти объяснение, — она приходит к утверждению того, что с первого проблеска своего отвергает разумное
сознание человека, приходит к выводам
о том, что жизнь человека, как и всякого животного, состоит в борьбе за существование личности, рода и вида.
Красота молодой княжны, ее жажда самостоятельности, желание трудиться, быть полезной, не могли не произвести впечатления на юного идеалиста. С особенным увлечением беседовал он с нею долгие вечера. Он говорил
о поэзии жизни,
о любви к ближним, об удовольствии
сознания принесения пользы,
о сладости даже погибели для пользы человечества,
о мерзости проявления в человеческих поступках признаков корысти,
о суете богатства,
о славе, об идеалах.
Дневник! Я расскажу тебе на ухо то, что меня мучает: я б-о-ю-с-ь своей аудитории. Перед тем как
идти к ребятам, что-то жалобно сосет в груди. Я неплохо готовлюсь к занятиям, днями и вечерами просиживаю в читальне Московского комитета, так что это не боязнь сорваться, не ответить на вопросы, а другое. Но что? Просто как-то неудобно: вот я, интеллигентка, поварилась в комсомоле, начиталась книг и
иду учить рабочих ребят. Пробуждать в них классовое
сознание. Правильно ли это?
Ныне мир
идет к новым формам аскетической дисциплины [Недаром так назрел вопрос
о приобщении дисциплинирующей мудрости йогов к религиозному
сознанию.
Бесконечный мир кишел движущимися людьми, и не было ни одного человека, который пришел бы к нему и разделил его муки, — безумно-горделивые помыслы
о славе и убийственное
сознание ничтожества.