Неточные совпадения
Заходила ли речь
о мертвецах, поднимающихся в полночь из могил, или
о жертвах, томящихся в неволе у чудовища, или
о медведе с деревянной ногой, который
идет по селам и деревням отыскивать отрубленную у него натуральную ногу, — волосы ребенка трещали на голове от ужаса; детское воображение то застывало, то кипело; он испытывал мучительный, сладко болезненный процесс; нервы напрягались, как струны.
Это он припомнил
о вчерашних шести гривнах, пожертвованных веселою поклонницей, чтоб отдать «той, которая меня бедней». Такие
жертвы происходят как епитимии, добровольно на себя почему-либо наложенные, и непременно из денег, собственным трудом добытых. Старец
послал Порфирия еще с вечера к одной недавно еще погоревшей нашей мещанке, вдове с детьми, пошедшей после пожара нищенствовать. Порфирий поспешил донести, что дело уже сделано и что подал, как приказано ему было, «от неизвестной благотворительницы».
Надо
идти туда, где сгустился мрак, откуда слышатся стоны, куда до такой степени не проник луч сознательности, что вся жизнь кажется отданною в
жертву неосмысленному обычаю, — и не слышно даже
о стремлении освободиться от оков его.
Ему как-то нравилось играть роль страдальца. Он был тих, важен, туманен, как человек, выдержавший, по его словам, удар судьбы, — говорил
о высоких страданиях,
о святых, возвышенных чувствах, смятых и втоптанных в грязь — «и кем? — прибавлял он, — девчонкой, кокеткой и презренным развратником, мишурным львом. Неужели судьба
послала меня в мир для того, чтоб все, что было во мне высокого, принести в
жертву ничтожеству?»
Костылев. Зачем тебя давить? Кому от этого польза? Господь с тобой, живи знай в свое удовольствие… А я на тебя полтинку накину, — маслица в лампаду куплю… и будет перед святой иконой
жертва моя гореть… И за меня
жертва пойдет, в воздаяние грехов моих, и за тебя тоже. Ведь сам ты
о грехах своих не думаешь… ну вот… Эх, Андрюшка, злой ты человек! Жена твоя зачахла от твоего злодейства… никто тебя не любит, не уважает… работа твоя скрипучая, беспокойная для всех…
Гувернер был в весьма затруднительном положении; у него не было ни копейки, и я не знаю, чем бы все это для него кончилось, если бы милосердая Катерина Михайловна, узнав
о новой
жертве, не
послала к нему тотчас лошадей с приглашением приехать к ней.
«Для чего же ты туда потащишься, если
жертва твоя ни к чему не послужит? А потому, что ты сам не знаешь, для чего
идешь!
О, ты много бы дал, чтобы узнать самому, для чего
идешь!.. Ты всю ночь будешь сидеть и решать:
идти или нет? Но ты все-таки
пойдешь, и знаешь, что
пойдешь, сам знаешь, что как бы ты не решался, а решение уже не от тебя зависит.
Пойдешь, потому что не смеешь не
пойти. Почему не смеешь — это уж сам угадай, вот тебе загадка!»
На обратном пути мы разговорились
о страшных бурях на море, которые северные китайцы называют «Дафын», а южные — «Тайфун». Обыкновенно они зарождаются в Южно-Китайском море,
идут по кривой через южные Японские острова, иногда захватывают Корею и Владивосток и редко заходят к острову Сахалину и в Охотское море. Ураганы эти ужасны: они разрушают города, топят суда и всегда сопровождаются человеческими
жертвами.
Умно приготовлено, хорошо сказано, но какие утешения победят чувство матери, у которой отнимают сына? Все муки ее сосредоточились в этом чувстве; ни
о чем другом не помышляла она, ни
о чем не хотела знать. Чтобы сохранить при себе свое дитя, она готова была отдать за него свой сан, свои богатства,
идти хоть в услужение. Но неисполнение клятвы должно принести ужасное несчастие мужу ее, и она решается на
жертву.
— Это его дело, а не твое, — прервал с твердостью граф Купшин. — Там нет ни сестры, ни брата, там нет родства, где дело
идет о благе отечества. Трудна
жертва нашего доброго Петра, кто из нас с этим не согласится? Но я сам первый положил палец в эту рану и уверен, что, кроме ее, нет другого спасения. Ожидаем теперь твоих возражений, Зуда.
Они уезжали и не думали
о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и отданной на
жертву огню (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем, только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшею
славой русского народа.