Неточные совпадения
— Это слово «народ» так неопределенно, — сказал Левин. — Писаря волостные, учителя и из мужиков один на тысячу, может быть, знают,
о чем
идет дело. Остальные же 80
миллионов, как Михайлыч, не только не выражают своей воли, но не имеют ни малейшего понятия,
о чем им надо бы выражать свою волю. Какое же мы имеем право говорить, что это воля народа?
Невозможно представить, чтоб
миллионы людей
пошли за теми, кто, мечтая
о всеобщем счастье, хочет разрушить все, что уже есть, ради того, что едва ли возможно.
«Короче, потому что быстро хожу», — сообразил он. Думалось
о том, что в городе живет свыше
миллиона людей, из них — шестьсот тысяч мужчин, расположено несколько полков солдат, а рабочих, кажется, менее ста тысяч, вооружено из них, говорят, не больше пятисот. И эти пять сотен держат весь город в страхе. Горестно думалось
о том, что Клим Самгин, человек, которому ничего не нужно, который никому не сделал зла, быстро
идет по улице и знает, что его могут убить. В любую минуту. Безнаказанно…
О, если бы я действительно разбил себя и всех вдребезги, если бы я действительно — вместе с нею — оказался где-нибудь за Стеной, среди скалящих желтые клыки зверей, если бы я действительно уже больше никогда не вернулся сюда. В тысячу — в
миллион раз легче. А теперь — что же?
Пойти и задушить эту — Но разве это чему-нибудь поможет?
Теперь прибавилась еще забота
о мире. Правительства прямо цари, которые разъезжают теперь с министрами, решая по одной своей воле вопросы
о том: в нынешнем или будущем году начать убийство
миллионов; цари эти очень хорошо знают, что разговоры
о мире не помешают им, когда им вздумается,
послать миллионы на бойню. Цари даже с удовольствием слушают эти разговоры, поощряют их и участвуют в них.
Для этих
миллионов дело
идет не
о какой-нибудь прибавке к правам, которые они уже приобрели прежде, а чисто-начисто
о создании хоть каких-нибудь прав, потому что под влиянием крепостного принципа они, если не de jure, то de facto, не имели вовсе никаких.
У Павла Николаевича теперь, как мы видели, дело
шло о получении в свои руки «каких-нибудь несчастных двадцати пяти или тридцати тысяч», и он уже был близок к обладанию этим основным капиталом, из которого в полгода должны были народиться у него
миллионы.