Я и теперь храню благодарное воспоминание и об этой книге, и о польской литературе того времени. В ней уже билась тогда струя раннего, пожалуй, слишком наивного народничества, которое, еще не затрагивая прямо острых вопросов тогдашнего строя, настойчиво проводило
идею равенства людей…
Неточные совпадения
Русская радикально-демократическая интеллигенция, как слой кристаллизованный, духовно консервативна и чужда истинной свободе; она захвачена скорее
идеей механического
равенства, чем свободы.
Я также и сейчас думаю, что
равенство есть метафизически пустая
идея и что социальная правда должна быть основана на достоинстве каждой личности, а не на
равенстве.
— Не понимаю, как такой взгляд согласовать с
идеею христианского
равенства.
Мы, Лизавета Егоровна, решили, как в видах экономии, так и преследуя
идею совершенного
равенства и братства, жить без прислуги.
В ладье везем мы груз запретный
Гуманных нравственных
идейИ «Русской мысли» клич заветный
К любви и
равенству людей.
Иногда я иду даже далее
идеи простого
равенства перед драньем и формулирую свою мысль так: уж если не драть одного, то не будет ли еще подходящее не драть никого?
Монастырский чин и устройство христианского духовенства явило дивный пример согласования двух
идей, по-видимому враждующих, — иерархии и
равенства, — в то время как политическая история человечества показывает одно беспрерывное стремление к этому согласованию, стремление несчастное, ибо способы употребляемые бедны и мелки; имея такой пример пред глазами, люди не умели понять его…
Но от греко-римского мира осталась положительная
идея ценности качественного аристократически творческого труда, которая должна быть согласована с библейско-христианской
идеей священно-аскетического значения труда и
равенства всех людей перед Богом.
Она может защищать
идею свободы,
равенства и братства.
Сама «
идея» безобразна, бессмысленна и бесчеловечна, в ней свобода переходит в безграничный деспотизм,
равенство — в страшное неравенство, обоготворение человека — в истребление человеческой природы.
Достоевский всегда думал, что революционная демократия и революционный социализм, одержимые
идеей абсолютного
равенства, в последних пределах своих должны привести к господству небольшой кучки над остальным человечеством.
Во имя величия сверхчеловека, во имя счастья грядущего, далекого человечества, во имя всемирной революции, во имя безграничной свободы одного или безграничного
равенства всех можно замучить или умертвить всякого человека, какое угодно количество людей, превратить всякого человека в простое средство для великой «
идеи», великой цели.
— Это были крайности, разумеется, но не в них всё значение, а значение в правах человека, в эманципации от предрассудков, в
равенстве граждан; и все эти
идеи Наполеон удержал во всей их силе.