Неточные совпадения
Через ужас войны и
зло колониальной политики, через борьбу рас и национальностей совершается объединение человечества и цивилизование всего
земного шара.
Когда в исторической перспективе начинают говорить и писать об умерших дурно и даже считают долгом так говорить во имя правды, то потому, что умерший тут возвращается к
земной истории, в которой добро перемешано со
злом, свет с тьмой.
И в этом виноваты не только безбожники, но еще более те, которые пользовались верой в Бога для низших и корыстных
земных целей, для поддержания
злых форм государства.
Устраивают землю и
земную жизнь
злые силы, отступившие от правды Христовой, добрые же силы ждут Града Грядущего, Царства Божьего.
Средние века, которые будут для нас вечным поучением и ко многим сторонам которых мы неустанно должны возвращаться, особенно поучительны сочетанием небесной мечты с
земной силой этого мира, лежавшего еще во
зле.
Позитивисты, исповедующие социальные утопии, ждут страшного суда над
злом прошлого, ждут окончательного торжества правды на земле, но смешивают правду Божью с правдой человеческой, суд Божий с судом человеческим, чаяния Христа-Мессии с чаяниями Антихриста,
земного бога.
В Великой французской революции и во всех освободительных революциях была несомненная правда, восстание против несомненной лжи, освобождение от первоначального рабства, но было и новое
зло, обоготворение человеческой стихии, поклонение новому
земному богу вместо Отца Небесного, с которым соединил нас Христос.
Пусть накопляется в человечестве
зло и месть, пусть, — они растут и зреют, как чудовищный нарыв — нарыв — нарыв во весь
земной шар величиной.
Намереваясь без сопротивления переносить все направленные на нас нападения, мы, между тем, с своей стороны, намерены не переставая нападать на
зло мира, где бы оно ни было, вверху или внизу, в области политической, административной или религиозной, стремясь всеми возможными для нас средствами к осуществлению того, чтобы царства
земные слились в одно царство господа нашего Иисуса Христа.
Мы отдохнем! Мы услышим ангелов, мы увидим все небо в алмазах, мы увидим, как все
зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка. Я верую, верую… (Вытирает ему платком слезы.) Бедный, бедный дядя Ваня, ты плачешь… (Сквозь слезы.) Ты не знал в своей жизни радостей, но погоди, дядя Ваня, погоди… Мы отдохнем… (Обнимает его.) Мы отдохнем!
Я бич рабов моих
земных,
Я царь познанья и свободы,
Я враг небес, я
зло природы,
И, видишь, — я у ног твоих!
Архиерей Никодим был
злой человек, отличившийся к концу своей
земной карьеры тем, что, желая иметь еще одну кавалерию, он из угодливости сдал в солдаты очень много духовных, между которыми были и единственные сыновья у отцов и даже сами семейные дьячки и пономари.
Видали ль вы, как хищные и
злые,
К оставленному трупу в тихий дол
Слетаются наследники
земные,
Могильный ворон, коршун и орел?
Павлин. Боюсь, что в этом случае — ошибаетесь вы. Ленин — воплощение материализма,
злого духа, —
земной, грубейшей, диавольской мудрости…
Под рубищем простым она росла
В невежестве, как травка полевая
Прохожим не замечена, — ни
зла,
Ни гордой добродетели не зная.
Но час настал, — пора любви пришла.
Какой-то смертный ей сказал два слова:
Она в объятья божества
земногоУпала; но увы, прошло дней шесть,
Уж полубог успел ей надоесть;
И с этих пор, чтоб избежать ошибки,
Она дарила всем свои улыбки…
— В те поры и я, как все, младенцем был, никто ведь не знал, не чуял народной силы. Второе — лес я сызмала люблю, это большая вещь на земле — лес-то! Шуба
земная и праздничная одежда её. Оголять землю, охолодить её — нельзя, и уродовать тоже не годится, и так она нами вдосталь обижена! Мужики же, со
зла, ничего в лесу не видят, не понимают, какой это друг, защитник. Валят дерево — зря, лыко дерут — не умеючи. Народ всё-таки дикий! Еленка, ты бы шла на печь да и спала…
Злой дух и страсти привели
Тебя медовою тропой
К границе жизни сей
земной.
Восстань, всесильный бог! Да судит
Земных богов во сонме их!..
Доколь вам, рек, доколь вам будет
Щадить неправедных и
злых?
Ваш долг есть сохранять законы…
Того ради уставлено в сороковой день память о мертвом творити, что в сей день душа, прейдя мытарства
злых миродержателей, воздушных мытареначальников, истязателей и обличителей
земных дел ея, святыми ангелами ко престолу Господню приводима бывает.
— Вот уж истинно ангелоподобное пение там было. Стоишь, бывало, за службой-то — всякую
земную печаль отложишь, никакая житейская суета в ум не приходит… Да, велико дело церковное пение!.. Душу к Богу подъемлет, сердце от
злых помыслов очищает…
Восстал Всевышний Бог, да судит
Земных богов во сонме их;
Доколе, рек, доколь вам будет
Щадить неправедных и
злых?
Быть довольным провидением (хотя бы оно предназначило нам сейчас в нашей
земной жизни самый трудный путь) в высшей степени важно и для того, чтобы не терять среди тягостной жизни мужества, и, главное, для того, чтобы, не сваливая вину на судьбу, не упускать из виду нашей собственной вины, которая и есть единственная причина всех
зол.
Да и что же трогать, коли они, по писанию, крыяхуся в горах и вертепах, и в пропастях
земных, и никому никакого
зла не творят?
Если воплощение души есть
зло или некое метафизическое faux pas [Промах, оплошность (фр.).], случайность, то в результате его даже в благоприятном случае, хотя и не получается для души ничего дурного, но и ничего положительного [Впрочем, в этом отношении суждения Плотина не всегда согласуются между собой: несмотря на то, что жизнь воплощенной души есть
зло, она проходит в ней род практических упражнений в добродетели, учится, и это понимание
земной жизни роднит Плотина с… теософией.
— Смерть все покрывает, — сказал брату Герасим Силыч. — На мертвых
зла не держат, а кто станет держать, того Господь накажет. Марко Данилыч теперь перед Божьим судом стоит, а не перед нашим
земным, человеческим.
Поэтому, будучи монистом и имманентистом в последней глубине мистического опыта, веря в божественность мира, во внутреннюю божественность мирового процесса, в небесность всего
земного, в божественность лика человеческого, я в пути утверждаю расщепление, дуализм свободы и необходимости, Бога, божественной жизни и «мира», мировой данности, добра и
зла, трансцендентного и имманентного.
Дикий, угрюмый взор, по временам сверкающий, как блеск кинжала, отпущенного на убийство; по временам коварная,
злая усмешка, в которой выражались презрение ко всему
земному и ожесточение против человечества; всклокоченная голова, покрытая уродливою шапкою; худо отращенная борода; бедный охабень [Охабень — старинная верхняя одежда.], стянутый ремнем, на ногах коты, кистень в руках, топор и четки за поясом, сума за плечами — вот в каком виде вышел Владимир с мызы господина Блументроста и прошел пустыню юго-восточной части Лифляндии.
Неисповедимы пути Твои, Господи, Ты, допустивший его принять
злую смерть от руки преступницы, уготовил, быть может, ему жизнь вечную, а поразив сердце несчастной рабы твоей Марии, сердце, где гнездилась
земная плотская любовь очистил его для полноты любви к Тебе, Предвечный, который Сам весь любовь…
В сущности, старохристианский, православный и католический, угол зрения на мир исключает возможность борьбы со
злом в мире, с неправдой и несправедливостью в миропорядке, ибо мирочувствие это признает лишь грех и его роковые последствия, но не признает противостоящего человека
злу, несправедливости в
земных положениях людей, в строе жизни.
Просила ли она Всемогущего Бога утешить скорбь молодой души послушницы Марии? Оставить жить ее только в Себе и для Себя, или же взять ее в Свое лоно и по несказанному Своему милосердию, простить ей
земную привязанность, сотворение на земле кумира? Обращалась ли она к милости Божией за совершивших
злое дело, пресекших неповинную жизнь, повинуясь лишь низкому мщению?
Тогда Зенон, не желая ничем прибавлять розни, коротко ответил ближе стоявшим, что он имеет обычай молиться в благоговейном молчании, но не осуждает и тех, которые любят поднимать к небу и глаза и руки, нужно только, чтобы руки молящихся были чисты от корысти, а душа — свободна от всякого
зла и возносилась бы к небу с мыслью о вечности. Тогда в ней исчезает страх за утрату кратковременной
земной жизни и… гора начинает двигаться…
Князья
земным поклоном встречают своего царя Лаилиэ, потом встают и по его приказу садятся перед ним, и старший из князей начинает говорить о том, что нельзя долее терпеть всех оскорблений
злого царя Асархадона и надо идти войной против него. Но Лаилиэ не соглашается с ним, а велит послать послов к Асархадону, чтобы усовестить его, и отпускает князей. После этого он назначает почтенных людей послами и внушает им подробно то, что они должны передать царю Асархадону.