Неточные совпадения
Его окружали люди, в большинстве одетые прилично, сзади его на каменном выступе ограды стояла толстенькая синеглазая дама в белой шапочке, из-под каракуля шапочки на розовый лоб выбивались черные кудри, рядом с Климом Ивановичем стоял высокий чернобровый старик в серой
куртке, обшитой
зеленым шнурком, в шляпе странной формы пирогом, с курчавой сероватой бородой. Протискался высокий человек в котиковой шапке, круглолицый, румяный, с веселыми усиками золотого цвета, и шипящими словами сказал даме...
В трактире к обеду стало поживее; из нумеров показались сонные лица жильцов: какой-то очень благообразный, высокий, седой старик, в светло-зеленом сюртуке, ирландец, как нам сказали, полковник испанской службы, француз, бледный, донельзя с черными волосами, донельзя в белой
куртке и панталонах, как будто завернутый в хлопчатую бумагу, с нежным фальцетто, без грудных нот.
По мере того как одна сторона
зеленого дуба темнеет и впадает в коричневый тон, другая согревается, краснеет; иглистые ели и сосны становятся синими, в воде вырастает другой, опрокинутый лес; босые мальчики загоняют дойных коров с мелодическими звонками на шеях; пробегают крестьянки в черных спензерах и яркоцветных юбочках, а на решетчатой скамейке в высокой швейцарской шляпе и серой
куртке сидит отец и ведет горячие споры с соседом или заезжим гостем из Люцерна или Женевы.
Мужчины переоделись в охотничьи костюмы: серые
куртки с
зелеными отворотами и длинные сапоги.
Нотариус Гудаевский изображал дикого американца: в волосах петушьи перья, маска медно-красная с
зелеными нелепыми разводами, кожаная
куртка, клетчатый плед через плечо и кожаные высокие сапоги с
зелеными кисточками.
Впереди отряда ехали двое офицеров: один высокого роста, в белой кавалерийской фуражке и бурке; другой среднего роста, в кожаном картузе и
зеленом спензере [
куртка (англ.)] с черным артиллерийским воротником; седло, мундштук и вся сбруя на его лошади были французские.
В то время как наиболее даже отставшая часть пролетариата — пекаря — ходили в пиджаках, когда в Москве редкостью был френч — старомодный костюм, оставленный окончательно в конце 1924 года, на вошедшем была кожаная двубортная
куртка,
зеленые штаны, на ногах обмотки и штиблеты, а на боку огромный старой конструкции пистолет «маузер» в желтой битой кобуре.
На нем была кожаная
куртка с двойными обшлагами, красный жилет с
зелеными стеклянными пуговицами, узкая лакированная шляпа, напоминающая опрокинутый на сковороду котелок; вокруг шеи — клетчатый шарф, а на ногах — поверх коричневых, верблюжьего сукна брюк, — мягкие сапоги с толстой подошвой.
Перед камином, в углу, на старом кресле, обитом
зеленым сафьяном, помещался Бер, одетый в толстые лосиные штаны и желтую стеганую нанковую
куртку. У ног его, на шкуре дикой козы, лежал, протянув морду к камину, Рапу.
В большой комнате, освещенной сальными свечами, которые тускло горели в облаках табачного дыму, вельможи с голубыми лентами через плечо, посланники, иностранные купцы, офицеры гвардии в
зеленых мундирах, корабельные мастера в
куртках и полосатых панталонах, толпою двигались взад и вперед при беспрерывном звуке духовой музыки.
Пять человек лесообъездчиков, одетых в серые
куртки из толстого фабричного сукна, были подобраны молодец к молодцу и предупреждали малейшее желание Муфеля: садили и снимали его с седла, подавали ему фляги с водкой, сигары, причем каждый раз быстро снимали с себя мерлушчатые круглые шапки с
зеленым верхом; из них выделялись более других сыновья Прохора Пантелеича.
Муфель и двое лесничих были одеты в серые охотничьи
куртки с
зелеными аксельбантами, высокие охотничьи сапоги и тоже были украшены лядунками и двустволками; один лесничий был старик немец с умным красным лицом и длинными седыми усами, говорил мало и резко; другой помоложе, из братьев поляков, с дерзким лицом, украшенным небольшой эспаньолкой, с усиками, закрученными шильцем.
Иван Захарыч только что собрался умываться, что делал всегда один, без помощи прислуги. Он стоял посредине обширного кабинета, с альковом, и расстегивал свою дорожную
куртку зеленого сукна с бронзовыми пуговицами.
Из-под жилета на живот спускается гарусная красная вязаная фуфайка; поверх жилета видна серая
куртка из халатного драпа, с
зеленою оторочкою, и поверх всего этот совсем не приходящий по сезону клеенчатый плащ и зонтик, привешенный к его пуговице у самой шеи.
Потом на Морице серая пражская
куртка с
зелеными выпушками и с пуговицами неполированного оленьего рога, а под нею поддет длинный коричневый жилет, сшитый камзолом, в стиле Фридриха II.