Неточные совпадения
Бригадир понял, что дело зашло слишком далеко и что ему ничего другого не остается, как спрятаться в архив. Так он и поступил. Аленка тоже бросилась
за ним, но случаю угодно было, чтоб дверь архива захлопнулась в ту самую минуту, когда бригадир переступил порог ее.
Замок щелкнул, и Аленка осталась снаружи с простертыми врозь руками. В таком положении застала ее толпа; застала бледную, трепещущую всем телом, почти безумную.
Татьяна долго в келье модной
Как очарована стоит.
Но поздно. Ветер встал холодный.
Темно в долине. Роща спит
Над отуманенной рекою;
Луна сокрылась
за горою,
И пилигримке молодой
Пора, давно пора домой.
И Таня, скрыв свое волненье,
Не без того, чтоб не вздохнуть,
Пускается в обратный путь.
Но прежде просит позволенья
Пустынный
замок навещать,
Чтоб книжки здесь одной читать.
И много было видно
за ними всякой шляхты, вооружившейся кто на свои червонцы, кто на королевскую казну, кто на жидовские деньги, заложив все, что ни нашлось в дедовских
замках.
— Гм… черт… спросить… Да ведь она ж никуда не ходит… — и он еще раз дернул
за ручку
замка. — Черт, нечего делать, идти!
Он стоял, смотрел и не верил глазам своим: дверь, наружная дверь, из прихожей на лестницу, та самая, в которую он давеча звонил и вошел, стояла отпертая, даже на целую ладонь приотворенная: ни
замка, ни запора, все время, во все это время! Старуха не заперла
за ним, может быть, из осторожности. Но боже! Ведь видел же он потом Лизавету! И как мог, как мог он не догадаться, что ведь вошла же она откуда-нибудь! Не сквозь стену же.
— Сюрпризик-с, вот тут,
за дверью у меня сидит, хе-хе-хе! (Он указал пальцем на запертую дверь в перегородке, которая вела в казенную квартиру его.) — Я и на
замок припер, чтобы не убежал.
Варвара (покрывает голову платком перед зеркалом). Я теперь гулять пойду; а ужо нам Глаша постелет постели в саду, маменька позволила. В саду,
за малиной, есть калитка, ее маменька запирает на
замок, а ключ прячет. Я его унесла, а ей подложила другой, чтоб не заметила. На вот, может быть, понадобится. (Подает ключ.) Если увижу, так скажу, чтоб приходил к калитке.
И что, сударь,
за этими
замками разврату темного да пьянства!
Кабанов. Кто ее знает. Говорят, с Кудряшом с Ванькой убежала, и того также нигде не найдут. Уж это, Кулигин, надо прямо сказать, что от маменьки; потому стала ее тиранить и на
замок запирать. «Не запирайте, говорит, хуже будет!» Вот так и вышло. Что ж мне теперь делать, скажи ты мне! Научи ты меня, как мне жить теперь! Дом мне опостылел, людей совестно,
за дело возьмусь, руки отваливаются. Вот теперь домой иду; на радость, что ль, иду?
Пред ним, одна
за другой, мелькали, точно падая куда-то, полузабытые картины: полиция загоняет московских студентов в манеж, мужики и бабы срывают
замок с двери хлебного «магазина», вот поднимают колокол на колокольню; криками ура встречают голубовато-серого царя тысячи обывателей Москвы, так же встречают его в Нижнем Новгороде, тысяча людей всех сословий стоит на коленях пред Зимним дворцом, поет «Боже, царя храни», кричит ура.
Дверь гостиницы оказалась запертой,
за нею — темнота. К стеклу прижалось толстое лицо швейцара; щелкнул
замок, взныли стекла, лицо Самгина овеял теплый запах съестного.
— Уже один раз испортили игру, дураки, — говорил он, отпирая
замок обшитой кожею корзины. — Если б не это чертово Первое марта, мы бы теперь держали Европу
за рога…
И письмо с очками было спрятано под
замок. Все занялись чаем. Оно бы пролежало там годы, если б не было слишком необыкновенным явлением и не взволновало умы обломовцев.
За чаем и на другой день у всех только и разговора было что о письме.
Слушая от няни сказки о нашем золотом руне — Жар-птице, о преградах и тайниках волшебного
замка, мальчик то бодрился, воображая себя героем подвига, — и мурашки бегали у него по спине, то страдал
за неудачи храбреца.
Холста нашего сей год на ярмарке не будет: сушильню и белильню я запер на
замок и Сычуга приставил денно и ночно смотреть: он тверезый мужик; да чтобы не стянул чего господского, я смотрю
за ним денно и ночно.
Он попал будто в клетку тигрицы, которая, сидя в углу, следит
за своей жертвой: и только он брался
за ручку двери, она уже стояла перед ним, прижавшись спиной к
замку и глядя на него своим смеющимся взглядом, без улыбки.
Марфенька испугалась. Верочка ничего не сказала; но когда Борис пришел к двери дома, она уже стояла, крепко прижавшись к ней, боясь, чтоб ее не оттащили прочь, и ухватясь
за ручку
замка.
Она остановилась и глядела на него молча, положив руку на
замок следующей двери. Он не успел дойти до нее, а она уже скрылась
за дверью.
«Гонит!» — с горечью подумал он и не знал, что сказать, как вдруг кто-то взялся
за ручку
замка снаружи.
Помедлили, но все-таки отворили, сначала чуть-чуть, на четверть; но Стебельков тотчас же крепко ухватился
за ручку
замка и уж не дал бы затворить опять.
И даже топнула на него ногой. Затем дверь захлопнулась и уже заперлась на
замок. Стебельков, все еще держа меня
за плечо, поднял палец и, раздвинув рот в длинную раздумчивую улыбку, уперся в меня вопросительным взглядом.
Только рассказал один анекдот, как тигр таскал из-за загородки лошадей и как однажды устроили ему в заборе такой проход, чтоб тигр, пролезая, дернул веревку, привязанную к ружейному
замку, а дуло приходилось ему прямо в лоб.
Мимоходом съел высиженного паром цыпленка, внес фунт стерлингов в пользу бедных. После того, покойный сознанием, что он прожил день по всем удобствам, что видел много замечательного, что у него есть дюк и паровые цыплята, что он выгодно продал на бирже партию бумажных одеял, а в парламенте свой голос, он садится обедать и, встав из-за стола не совсем твердо, вешает к шкафу и бюро неотпираемые
замки, снимает с себя машинкой сапоги, заводит будильник и ложится спать. Вся машина засыпает.
Когда меня после допроса раздели, одели в тюремное платье
за №, ввели под своды, отперли двери, толкнули туда и заперли на
замок и ушли, и остался один часовой с ружьем, который ходил молча и изредка заглядывал в щелку моей двери, — мне стало ужасно тяжело.
В невыразимом волнении она встает с постели, направляется к двери соседней комнаты, где спит ее дочь, и прикладывает ухо к
замку. Но
за дверью никакого движенья не слышно. Наконец матушка приходит в себя и начинает креститься.
В глубоком подвале у пана Данила,
за тремя
замками, сидит колдун, закованный в железные цепи; а подале над Днепром горит бесовский его
замок, и алые, как кровь, волны хлебещут и толпятся вокруг старинных стен.
Пан Данило ни слова и стал поглядывать на темную сторону, где далеко из-за леса чернел земляной вал, из-за вала подымался старый
замок. Над бровями разом вырезались три морщины; левая рука гладила молодецкие усы.
После возвращения от обедни опять на целую неделю запирались на
замок ворота, что не мешало, впрочем, дворне лазить через забор и пропадать целые ночи,
за что им жестоко доставалось от немца-управляющего.
Прошло после свадьбы не больше месяца, как по городу разнеслась страшная весть. Нагибин скоропостижно умер. Было это вскоре после обеда. Он поел какой-то ухи из соленой рыбы и умер. Когда кухарка вошла в комнату, он лежал на полу уже похолодевший. Догадкам и предположениям не было конца. Всего удивительнее было то, что после миллионера не нашли никаких денег. Имущество было в полной сохранности,
замки все целы, а кухарка показывала только одно, что хозяин ел
за час до смерти уху.
Моя беседа с Карпом Ерофеичем затянулась далеко
за полночь, и все истории, которые он мне рассказывал, касались только каторги и ее героев, как, например, смотритель тюрьмы Селиванов, который под горячую руку отбивал кулаком
замки у дверей и в конце концов был убит арестантами
за жестокое с ними обращение.
Она возвращается домой; отец ругает и хочет запереть ее на
замок, чтоб света божьего не видела и его перед людьми не срамила; но ее решается взять
за себя молодой купчик, который давно в нее влюблен и которого сама она любила до встречи с Вихоревым.
Рогожин едко усмехнулся; проговорив свой вопрос, он вдруг отворил дверь и, держась
за ручку
замка, ждал, пока князь выйдет. Князь удивился, но вышел. Тот вышел
за ним на площадку лестницы и притворил дверь
за собой. Оба стояли друг пред другом с таким видом, что, казалось, оба забыли, куда пришли и что теперь надо делать.
— Тебя жалеючи не отдаю, глупая… У меня сохраннее твои деньги: лежат в железном сундуке
за пятью
замками. Да… А у тебя еще украдут, или сама потеряешь.
Я тотчас распорядился
за беззаботного сына в отцовском доме: велел открыть трубы, запер на
замок дверь в натопленные комнаты, притворил и нашу дверь, а форточку открыл.
Веришь ли, что, бывало, в Алексеевском равелине, — несмотря на допросы, очные ставки и все прибаутки не совсем забавного положения, я до того забывался, что, ходя диагонально по своему пятому Nомeру, несознательно подходил к двери и хотел идти
за мыслию, которая забывала о
замке и страже.
Затем он потихоньку подошел к жениному будуару и взялся
за ручку
замка.
Manu intrepida [бесстрашной рукой (лат.).] поворачивал он ключ в дверном
замке и, усевшись на первое ближайшее кресло, дымил, как паровоз, выкуривая трубку
за трубкой до тех пор, пока
за дверью не начинали стихать истерические стоны.
Бертольди повернула в
замке ключ, произнесла: «факт», и вышла
за двери.
Вязмитинова неслышными шагами подвинулась
за занавеску, и через полминуты Розанов услыхал, как щелкнул
замок в ее ванной. Вслед
за тем Женни выскочила, как бы преследуемая страшным привидением, схватила со стола свечу и побежала через зал и гостиную в кабинет мужа. Во все это время она судорожно совала что-то в карман своего платья и, остановясь у мужниного письменного стола, что-то уронила на пол.
Он отворил огромный висячий
замок, отодвинул болт и открыл ржавую, поющую дверь. Холодный влажный воздух вместе со смешанным запахом каменной сырости, ладана и мертвечины дохнул на девушек. Они попятились назад, тесно сбившись в робкое стадо. Одна Тамара пошла, не колеблясь,
за сторожем.
Честной купец призадумался и сказал потом: «Хорошо, дочь моя милая, хорошая и пригожая: привезу я тебе таковой венец; знаю я
за морем такова человека, который достанет мне таковой венец; а и есть он у одной королевишны заморския, а и спрятан он в кладовой каменной, а и стоит та кладовая в каменной горе, глубиной на три сажени,
за тремя дверьми железными,
за тремя
замками немецкими.
Призадумался честной купец и, подумав мало ли, много ли времени, говорит ей таковые слова: «Хорошо, дочь моя милая, хорошая и пригожая, достану я тебе таковой хрустальный тувалет; а и есть он у дочери короля персидского, молодой королевишны, красоты несказанной, неописанной и негаданной: и схоронен тот тувалет в терему каменном, высокиим, и стоит он на горе каменной, вышина той горы в триста сажен,
за семью дверьми железными,
за семью
замками немецкими, и ведут к тому терему ступеней три тысячи, и на каждой ступени стоит по воину персидскому и день и ночь, с саблею наголо булатного, и ключи от тех дверей железныих носит королевишна на поясе.
Великий Плавин (
за все, что совершил этот юноша в настоящем деле, я его иначе и назвать не могу), устроив сцену, положил играть «Казака-стихотворца» [«Казак-стихотворец» — анекдотическая опера-водевиль в одном действий А.А.Шаховского (1777—1846).] и «Воздушные
замки» [«Воздушные
замки» — водевиль в стихах Н.И.Хмельницкого (1789—1845).].
«Все из-за Операции»… Смешной, ограниченный человек. Ничего не видит дальше своей тарелки. Если бы он знал, что, не будь Операции, — завтра в 12 он сидел бы под
замком в стеклянной клетке, метался бы там и лез на стену…
А скажите, пожалуйста, не имеете ли вы в виду какой-нибудь belle châtelaine? [прекрасной хозяйки
замка? (франц.)] а? ну, тогда я вам
за себя не ручаюсь… les femmes, voyez-vous, c'est mon faible et mon fort en même temps… [женщины, видите ли, это в одно и то же время и моя слабость и моя сила… (франц.)] без этого я существовать не могу… будем, будем вас навещать!
Сени и лестницу я прошел, еще не проснувшись хорошенько, но в передней
замок двери, задвижка, косая половица, ларь, старый подсвечник, закапанный салом по-старому, тени от кривой, холодной, только что зажженной светильни сальной свечи, всегда пыльное, не выставлявшееся двойное окно,
за которым, как я помнил, росла рябина, — все это так было знакомо, так полно воспоминаний, так дружно между собой, как будто соединено одной мыслью, что я вдруг почувствовал на себе ласку этого милого старого дома.
Сидишь, бывало, дома — чудятся шорохи, точно
за дверью, в потемках, кто-то ручку
замка нащупывает; выйдешь на улицу — чудится, точно из каждого окна кто-то пальцем грозит.
В то время Разноцветов ходил в плисовых шароварах и в александрицкой рубахе навыпуск; он не торопясь отпускал и принимал, не метался, как угорелый, в погоне
за грошом, а спокойно и с достоинством растил брюхо, подсчитывая гривну к гривне и запирая выручку в кованый сундук с гулким
замком.
Порфирий Владимирыч попробовал взяться
за ручку двери
замка, но дверь была заперта.
Они тотчас же стали подслуживаться: начали учить меня, как носить новые кандалы; достали мне, конечно
за деньги, сундучок с
замком, чтоб спрятать в него уже выданные мне казенные вещи и несколько моего белья, которое я принес в острог.