Неточные совпадения
Уже не впервые он рассматривал Варвару спящей и всегда испытывал при этом чувство недоумения и зависти, особенно острой в те минуты, когда женщина, истомленная его ласками до слез и полуобморока,
засыпала, положив голову
на плечо его.
Долго не мог я
заснуть; вид колыхающегося гроба и чего-то в нем лежащего, медленно двигающегося
на плечах толпы народа, не отходил от меня и далеко прогонял сон.
Елена пожала
плечом, нехотя протянула ему руку — не ту, которую целовал Инсаров, — и, вернувшись к себе в комнату, тотчас разделась, легла и
заснула. Она спала глубоким, безмятежным сном… так даже дети не спят: так спит только выздоровевший ребенок, когда мать сидит возле его колыбельки и глядит
на него и слушает его дыхание.
Суслов (разваливаясь
на сене). «
На земле весь род людской…» (Кашляет.) Все вы — скрытые мерзавцы… «Люди гибнут за металл…» Ерунда… Деньги ничто… когда они есть… (дремлет.), а боязнь чужого мнения — нечто… если человек… трезв… и все вы — скрытые мерзавцы, говорю вам… (
Засыпает. Дудаков и Ольга тихо идут под руку. Она крепко прижалась к его
плечу и смотрит в лицо его.)
Они пошли дальше вверх по реке и скоро скрылись из виду. Кучер-татарин сел в коляску, склонил голову
на плечо и
заснул. Подождав минут десять, дьякон вышел из сушильни и, снявши черную шляпу, чтобы его не заметили, приседая и оглядываясь, стал пробираться по берегу меж кустами и полосами кукурузы; с деревьев и с кустов сыпались
на него крупные капли, трава и кукуруза были мокры.
Настя. Нет. И сама я
на себя смотрю. И все я будто прячусь от людей, все совещусь. Надета
на мне шинель, старая, изорванная, и странно… какая-то она двуличневая. В одну сторону отливает одним цветом, каким уж — не помню, а в другую золотым… Спать хочется… Так и сквозит, просвечивает золото. И, как будто… (
Засыпает, прислонясь к
плечу Анны).
Истомленная Акуля, несмотря
на возрастающее любопытство и усилия избавиться от дремоты, более и более покорялась, однако, ее влиянию; русая головка ее медленно склонялась
на плечо, глаза смыкались, и она
засыпала, наконец, крепким сном.
Сбросив котомку с
плеч, Лёнька положил
на неё голову и, немного посмотрев в небо сквозь листву над его лицом, крепко
заснул, укрытый от взглядов прохожих густым бурьяном и решётчатой тенью плетня…
При появлении его в гостиную (так все говорили и я ручаюсь за достоверность факта), свечи и лампы начинали тухнуть; дети принимались тереть глаза и склоняли голову
на плечи нянек и родителей; взрослые вытягивали ноги, скрещивали руки
на груди, старались приладиться в мягкие углы диванов; уныние, изображавшееся
на лицах присутствующих, было по истине комично; словом, все
засыпало;
засыпала, казалось, неугомонная левретка [собака декоративной породы.]
на коленях хозяйки дома.
— А у меня, доктор, боли появились в правом
плече! — медленно произнесла она, с ненавистью глядя
на меня. — Всю ночь не могла
заснуть от боли, хотя очень аккуратно принимала вашу салицилку. Для вас это, не правда ли, очень неожиданно?
«Гармония — вот жизнь; постижение прекрасного душою и сердцем — вот что лучше всего
на свете!» — повторял я его последние слова, с которыми он вышел из моей комнаты, — и с этим
заснул, и спал, видя себя во сне чуть не Апеллесом или Праксителем, перед которым все девы и юные жены стыдливо снимали покрывала, обнажая красы своего тела; они были обвиты плющом и гирляндами свежих цветов и держали кто
на голове, кто
на упругих
плечах храмовые амфоры, чтобы под тяжестью их отчетливее обозначалися линии стройного стана — и все это затем, чтобы я, величайший художник, увенчанный миртом и розой, лучше бы мог передать полотну их чаровничью прелесть.
И шел Ермий по безлюдной, знойной пустыне очень долго и во весь переход ни разу никого не встретил, а потому и не имел причины стыдиться своей наготы; приближаясь же к Дамаску, он нашел в песках выветрившийся сухой труп и возле него ветхую «козью милоть», какие носили тогда иноки, жившие в общежитиях. Ермий
засыпал песком кости, а козью милоть надел
на свои
плечи и обрадовался, увидев в этом особое о нем промышление.