Из лесу на пляшущих птиц начинает сыпаться иней, потом хлопья снега, подымается ветер, — набегают тучи,
закрывают луну, мгла совершенно застилает даль. Птицы с криком жмутся к Весне.
Тяжёлая, изорванная и лохматая туча
закрыла луну, и Лёньке почти не видно было лица деда… Но он поставил рядом с ним плачущую девочку, вызвав её образ перед собой, и мысленно как бы измерял их обоих. Немощный, скрипучий, жадный и рваный дед рядом с ней, обиженной им, плачущей, но здоровой, свежей, красивой, показался ему ненужным и почти таким же злым и дрянным, как Кощей в сказке. Как это можно? За что он обидел её? Он не родной ей…
Неточные совпадения
А через несколько дней, ночью, встав с постели, чтоб
закрыть окно, Клим увидал, что учитель и мать идут по дорожке сада; мама отмахивается от комаров концом голубого шарфа, учитель, встряхивая медными волосами, курит. Свет
луны был так маслянисто густ, что даже дым папиросы окрашивался в золотистый тон. Клим хотел крикнуть...
Мы плыли в облаке, которое неслось с неимоверной быстротою,
закрывая горы, берега, воду, наконец, небо и
луну.
Сразу от огня вечерний мрак мне показался темнее, чем он был на самом деле, но через минуту глаза мои привыкли, и я стал различать тропинку.
Луна только что нарождалась. Тяжелые тучи быстро неслись по небу и поминутно
закрывали ее собой. Казалось,
луна бежала им навстречу и точно проходила сквозь них. Все живое кругом притихло; в траве чуть слышно стрекотали кузнечики.
На месте
луны осталось только мутное опаловое пятно, иногда его совсем
закрывал сизый клочок облака.
Пришли мужики, взяли его за руки и за ноги и отнесли в часовню. Там он лежал на столе с открытыми глазами, и
луна ночью освещала его. Утром пришел Сергей Сергеич, набожно помолился на распятие и
закрыл своему бывшему начальнику глаза.
Чернота на небе раскрыла рот и дыхнула белым огнем; тотчас же опять загремел гром; едва он умолк, как молния блеснула так широко, что Егорушка сквозь щели рогожи увидел вдруг всю большую дорогу до самой дали, всех подводчиков и даже Кирюхину жилетку. Черные лохмотья слева уже поднимались кверху, и одно из них, грубое, неуклюжее, похожее на лапу с пальцами, тянулось к
луне. Егорушка решил
закрыть крепко глаза, не обращать внимания и ждать, когда все кончится.
Мне очень нравился Мигун, я любил его красивые, печальные песни. Когда он пел, то
закрывал глаза, и его страдальческое лицо не дергалось судорогами. Жил он темными ночами, когда нет
луны или небо занавешено плотной тканью облаков. Бывало, с вечера зовет меня тихонько...
Он лег на пол, повозился немного и замолчал. Сидя у окна, я смотрел на Волгу. Отражения
луны напоминали мне огни пожара. Под луговым берегом тяжко шлепал плицами колес буксирный пароход, три мачтовых огня плыли во тьме, касаясь звезд и порою
закрывая их.
Луны не было видно, — ее
закрывал лес, бросавший через всю реку сплошную, глубокую тень.
Он одет в темный бешмет, поверх которого накинута на плечи косматая бурка. Папаха из черного барана низко надвинута на лоб. Из-под нее глядит сухое, подвижное старческое лицо с седыми нависшими бровями. Длинная, широкая и белая, как
лунь, борода почти
закрывает грудь его запыленного бешмета. Черные, юношески быстрые глаза способны, кажется, охватить взглядом и небо, и бездны, и горы разом.
Высокая стена, вдоль которой спускается дорога,
закрыла от нас
луну, и тут мы увидели статую Мадонны, стоявшую в нише довольно высоко над дорогой и кустарником. Перед царицей ровно светился слабый огонек лампады, и в своем сторожном безмолвии она казалась такою живою, что немного холодело сердце от сладкого страха. Топпи преклонил голову и пробормотал какую-то молитву, а я снял шляпу и подумал: «Как ты стоишь высоко над этою чашей, полной лунной мглы и неведомых очарований, так Мария стоит над моей душою…»