Неточные совпадения
Экая досада, не налажу никак. (Взглянув
в окно.) Илья, Илья!
Зайди на минутку! Наберу с собой
в деревню романсов и буду играть да петь от скуки.
Заходила ли речь о мертвецах, поднимающихся
в полночь из могил, или о жертвах, томящихся
в неволе у чудовища, или о медведе с деревянной ногой, который идет по селам и
деревням отыскивать отрубленную у него натуральную ногу, — волосы ребенка трещали на голове от ужаса; детское воображение то застывало, то кипело; он испытывал мучительный, сладко болезненный процесс; нервы напрягались, как струны.
Она, накинув на себя меховую кацавейку и накрыв голову косынкой, молча сделала ему знак идти за собой и повела его
в сад. Там, сидя на скамье Веры, она два часа говорила с ним и потом воротилась, глядя себе под ноги, домой, а он, не
зашедши к ней, точно убитый, отправился к себе, велел камердинеру уложиться, послал за почтовыми лошадьми и уехал
в свою
деревню, куда несколько лет не заглядывал.
Райский
зашел к нему и с удивлением услышал эту новость. Обратился к бабушке, та сказала, что у него
в деревне что-то непокойно.
Возвратясь
в деревню Бо-Тсунг, мы втроем, Посьет, Аввакум и я,
зашли в ворота одного дома, думая, что сейчас за воротами увидим и крыльцо; но забор шел лабиринтом и был не один, а два, образуя вместе коридор.
— Нет, я учитель. Отец мой — управляющий заводом
в Вятке, а я пошел
в учителя. Но
в деревне я стал мужикам книжки давать, и меня за это посадили
в тюрьму. После тюрьмы — служил приказчиком
в книжном магазине, но — вел себя неосторожно и снова попал
в тюрьму, потом —
в Архангельск выслали. Там у меня тоже вышли неприятности с губернатором, меня
заслали на берег Белого моря,
в деревушку, где я прожил пять лет.
А воротишься
в деревню — какая вдруг божья благодать всю внутренность твою просветлит! выйдешь этак на лужайку или вот хоть
в лесок
зайдешь — так это хорошо, и светло, и покойно, что даже и идти-то никуда не хочется!
Вставши с земли, он
зашел в подгородную
деревню и там поел."
В Москву!
в Москву!" — вертелось у него
в голове.
Это говорилось еще задолго до слухов об эмансипации, и я положительно не понимал, откуда мог набраться Валерушка таких несвойственных казенному заведению «принципов». Вероятно, они циркулировали
в его семействе, которое безвыездно жило
в деревне и играло
в"своем месте"значительную роль. С своей стороны, помнится, я относился к этим заявлениям довольно равнодушно, тем более что мысль о возможности упразднения крепостного права
в то время даже мельком не
заходила мне
в голову.
Иногда, оставшись один
в гостиной, когда Любочка играет какую-нибудь старинную музыку, я невольно оставляю книгу, и, вглядываясь
в растворенную дверь балкона
в кудрявые висячие ветви высоких берез, на которых уже
заходит вечерняя тень, и
в чистое небо, на котором, как смотришь пристально, вдруг показывается как будто пыльное желтоватое пятнышко и снова исчезает; и, вслушиваясь
в звуки музыки из залы, скрипа ворот, бабьих голосов и возвращающегося стада на
деревне, я вдруг живо вспоминаю и Наталью Савишну, и maman, и Карла Иваныча, и мне на минуту становится грустно.
Когда
зашел разговор о дачах, я вдруг рассказал, что у князя Ивана Иваныча есть такая дача около Москвы, что на нее приезжали смотреть из Лондона и из Парижа, что там есть решетка, которая стоит триста восемьдесят тысяч, и что князь Иван Иваныч мне очень близкий родственник, и я нынче у него обедал, и он звал меня непременно приехать к нему на эту дачу жить с ним целое лето, но что я отказался, потому что знаю хорошо эту дачу, несколько раз бывал на ней, и что все эти решетки и мосты для меня незанимательны, потому что я терпеть не могу роскоши, особенно
в деревне, а люблю, чтоб
в деревне уж было совсем как
в деревне…
Чудо совершилось просто: умиравший от любопытства Анисим, прибыв
в город, зашел-таки на другой день
в дом Варвары Петровны и разболтал прислуге, что встретил Степана Трофимовича одного
в деревне, что видели его мужики на большой дороге одного, пешком, а что отправился он
в Спасов, на Устьево, уже вдвоем с Софьей Матвеевной.
— Кто? Известно кто, исправник. Это, братцы, по бродяжеству было. Пришли мы тогда
в К., а было нас двое, я да другой, тоже бродяга, Ефим без прозвища. По дороге мы у одного мужика
в Толминой
деревне разжились маненько.
Деревня такая есть, Толмина. Ну, вошли, да и поглядываем: разжиться бы и здесь, да и драло.
В поле четыре воли, а
в городе жутко — известно. Ну, перво-наперво
зашли в кабачок. Огляделись. Подходит к нам один, прогорелый такой, локти продраны,
в немецком платье. То да се.
— А что же? Там не
деревня.
Зайдешь в ресторан подзакусить, спросишь того-другого, компания соберется, выпьешь — ан глядишь, уже рассвет, и пожалуйте по три или по четыре рубля с каждого. А когда с Самородовым, так тот любит, чтоб после всего кофий с коньяком, а коньяк по шести гривен рюмочка-с.
Как только речь
заходила о жизни
в деревне или о бале, у нас как будто мальчики бегали
в глазах, и неловко было смотреть друг на друга.
Установилась долгая, снежная зима. Давно уже нет проезда по деревенской улице. Намело сугробы выше окон, и даже через дорогу приходится иногда переходить на лыжах, а снег все идет и идет не переставая. Курша до весны похоронена
в снегу. Никто
в нее не заглянет до тех пор, пока после весенней распутицы не обсохнут дороги. По ночам
в деревню заходят волки и таскают собак.
Смотри, ребята, идите опасно; голод, холод терпите, а уж
в деревни-то
заходите поменьше, города обходите подальше.
В деревни, на заимки
заходим, под окнами милостыню просим, кондаки эти тянем.
В начале улицы еще было ветрено, и дорога была заметна, но
в середине
деревни стало тихо, тепло и весело. У одного двора лаяла собака, у другого баба, закрывшись с головой поддевкой, прибежала откуда-то и
зашла в дверь избы, остановившись на пороге, чтобы поглядеть на проезжающих. Из середины
деревни слышались песни девок.
— Всё это можно исправить, земляки! С версту пройдёт — будет на дороге
деревня, а
в ней — чайная, вот вы
зашли бы, да попили чаю, и нам тоже позвольте. А так — ни вам, ни нам с лишком тридцать вёрст места не одолеть!
Наклон дороги сделался еще круче. От реки сразу повеяло сырой прохладой. Скоро старый, дырявый деревянный мост задрожал и
заходил под тяжелым дробным топотом ног. Первый батальон уже перешел мост, взобрался на высокий, крутой берег и шел с музыкой
в деревню. Гул разговоров стоял
в оживившихся и выровнявшихся рядах.
Иногда добиралися они до
деревни Петра Васильича и изредка
заходили в его домик.
Сперва разговор
зашел о том, что очень скучно жить
в деревне.
Перепуганные же девчонки всё на меже
в полыни сидели до вечера, притаившись как зайчики, и сами себе не могли сказать — чего они испугались; а когда солнце стало
заходить за тот самый лес, куда унесли Кожиёна «лобанить», — девчонкам сделалось «еще больше ужасно», и они выскочили и бросились бежать
в деревню без веников, за что их встретили с строгостью — оттрепали за косы и пообещали еще «выдрать крапивою», отчего они и умолкли, чтобы не навлечь на себя чего-нибудь еще худшего.
— По пословице, родной, по пословице. А ты, мой батюшка, все шалберничаешь, — погрозила она ему пальцем; — а нет того, чтобы
зайти к старухе посидеть!.. Приходи, что ли;
в бостон по старой памяти поиграем. А мне кстати из
деревни медвежьи окорока прислали, ты ведь любишь пожрать-то?
— А вы не всяко лыко
в строку, — хладнокровно и спокойно сказал им Патап Максимыч. — Зато ведь и не оставляет вас Марко Данилыч. Сейчас
заходил я
в вашу стряпущую, посмотрел, чем кормят вас. Такую пищу, братцы, не у всякого хозяина найдете.
В деревне-то живучи, поди, чать, такой пищи и во сне не видали… Полноте пустое городить… Принимайтесь с Богом за дело, а для́ ради моего приезда и первого знакомства вот вам красненькая. Пошабашивши, винца испейте. Так-то будет лучше.
Зайти на час-другой — канитель одна, только тебя взбаламутишь, а постоянно жить
в деревне — душа не терпит…
У него были повадки хозяина, любителя
деревни, он давно стал страстным охотником, и сколько раз старик Фогель, смешной профессор уголовного права,
заходил к нему
в лабораторию условиться насчет дня и часа отправления на охоту. И с собаками Александра Михайловича мы были знакомы.
Справляюсь по разным нужным мне делам
в волостном правлении.
Заходит врач, окончив свое посещение больного, и мы вместе едем, направляясь
в ту
деревню, где живет солдатка. Но еще до выезда из села быстро выходит нам наперерез девочка лет двенадцати.
(Почерк Лельки.) — Встретила на районной конференции Володьку. Он выступал очень ярко и умно по вопросу о задачах комсомола
в деревне. Когда увидел меня, глаза вспыхнули прежнею горячею ласкою и болью. Парнишка по-прежнему, видно, меня любит. Мое отношение к нему начинает меняться: хоть и интеллигент, но, кажется, выработается из него настоящий большевик. Я пригласила его
зайти, но была очень сдержанна.
Штаб находился
в трех верстах от Зальценека. Ростов, не
заходя домой, взял лошадь и поехал
в штаб.
В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал
в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.