Неточные совпадения
Чувство
ужаса при виде этого побоища, которое испытала Наталья Ивановна (так звали вдову Петра Николаича), как это всегда бывает, было так сильно, что
заглушило в ней все другие чувства.
Ужас был в доме Морозова. Пламя охватило все службы. Дворня кричала, падая под ударами хищников. Сенные девушки бегали с воплем взад и вперед. Товарищи Хомяка грабили дом, выбегали на двор и бросали в одну кучу дорогую утварь, деньги и богатые одежды. На дворе, над грудой серебра и золота,
заглушая голосом шум, крики и треск огня, стоял Хомяк в красном кафтане.
Цыплунов. Извольте, я буду просить у вас извинения, буду просить униженно, коли вы хотите, даже на коленях; но это не поможет вам, вы ошибаетесь. Извинение мое может успокоить вас только на несколько минут; горькие слова мои, сказанные вам вчера, всегда останутся с вами. Никаким развлечением, никакими забавами вы их не
заглушите, они будут вас преследовать везде и вызывать краску стыда на лицо ваше; вы будете с
ужасом просыпаться ночью и повторять их.
Смех Ницше — последнее, что у него осталось для жизни, — напоминает этот страшный смех, хлещущий вместе с кровью из перерезанного горла жертвы. Грозно звучит через этот смех великий гнев оскорбленного божества. И не радостным созвучным смехом отзовется душа на призывы покинутого богами человека, старающегося
заглушить смехом черный
ужас своего одиночества.
Ужас пред приближающеюся развязкой был с успехом
заглушаем вином, любовью и мечтами.
Такими
ужасами, передаваемыми нам летописцами того времени, хотел
заглушить Григорий Лукьянович бурю страсти в своем лютом сердце, но и потоками лившейся по мановению его руки крови не мог утолить он жажду обладания юной княжной Евпраксией Прозоровской. Все пасмурнее и пасмурнее становился Малюта.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и
ужас о том, что́ будет с нею при этом известии,
заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
— Не хочешь? — спрашивает он все так же тихо и смиренно и внезапно кричит бешеным криком, выкатывая глаза, давая лицу ту страшную откровенность выражения, какая свойственна умирающим и глубоко спящим. Кричит,
заглушая криком грозную тишину и последний
ужас умирающей человеческой души...
Хлопоты и
ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве
заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли.