Неточные совпадения
Заметив
в себе желание исправить эту погрешность и получив на то согласие господина градоначальника, я с должным рачением [Раче́ние — старание, усердие.]
завернул голову
в салфетку и отправился домой.
Пока священник читал отходную, умирающий не показывал никаких признаков жизни; глаза были закрыты. Левин, Кити и Марья Николаевна стояли у постели. Молитва еще не была дочтена священником, как умирающий потянулся, вздохнул и открыл глаза. Священник, окончив молитву, приложил к холодному лбу крест, потом медленно
завернул его
в епитрахиль и, постояв еще молча минуты две, дотронулся до похолодевшей и бескровной огромной руки.
Порой дождливою намедни
Я,
завернув на скотный двор…
Тьфу! прозаические бредни,
Фламандской школы пестрый сор!
Таков ли был я, расцветая?
Скажи, фонтан Бахчисарая!
Такие ль мысли мне на ум
Навел твой бесконечный шум,
Когда безмолвно пред тобою
Зарему я воображал
Средь пышных, опустелых зал…
Спустя три года, вслед за мною,
Скитаясь
в той же стороне,
Онегин вспомнил обо мне.
— Ничего, это все ничего, ты слушай, пожалуйста. Вот я пошла. Ну-с, прихожу
в большой страшеннейший магазин; там куча народа. Меня затолкали; однако я выбралась и подошла к черному человеку
в очках. Что я ему сказала, я ничего не помню; под конец он усмехнулся, порылся
в моей корзине, посмотрел кое-что, потом снова
завернул, как было,
в платок и отдал обратно.
— Помилуйте, батюшка, как можно! — залепетал Тимофеич (он вспомнил строгий наказ, полученный от барина при отъезде). —
В город по господским делам ехали да про вашу милость услыхали, так вот и
завернули по пути, то есть — посмотреть на вашу милость… а то как же можно беспокоить!
По площади ползали окровавленные люди, другие молча подбирали их, несли куда-то; валялось много шапок, галош; большая серая шаль лежала комом, точно
в ней был
завернут ребенок, а около ее, на снеге — темная кисть руки вверх ладонью.
Через пяток минут Самгин лежал
в углу, куда передвинули ларь для теста, на крышку ларя постлали полушубок,
завернули в чистые полотенца какую-то мягкую рухлядь, образовалась подушка.
Он шел скоро, смотрел по сторонам и ступал так, как будто хотел продавить деревянный тротуар. Обломов оглянулся ему вслед и видел, что он
завернул в ворота к Пшеницыной.
Он с жадностью выпил стакан, торопя садовника сделать букет. Наконец тот кончил. Райский щедро заплатил ему и,
завернув в бумагу оба букета, осторожно и торопливо понес домой.
Он не ошибся: учитель, загнув
в книгу палец, вышел с Райским на улицу и указал, как пройти одну улицу, потом
завернуть направо, потом налево.
Он, не дожидаясь, пока ямщик
завернет в ворота, бросился вперед, пробежал остаток решетки и вдруг очутился перед девушкой.
Любила она, чтобы всякий день кто-нибудь
завернул к ней, а
в именины ее все, начиная с архиерея, губернатора и до последнего повытчика
в палате, чтобы три дня город поминал ее роскошный завтрак, нужды нет, что ни губернатор, ни повытчики не пользовались ее искренним расположением. Но если бы не пришел
в этот день m-r Шарль, которого она терпеть не могла, или Полина Карповна, она бы искренне обиделась.
Там я просто истреблял его: суп выливал
в окно
в крапиву или
в одно другое место, говядину — или кидал
в окно собаке, или,
завернув в бумагу, клал
в карман и выносил потом вон, ну и все прочее.
Вандик молча
завернул в узенькую аллею и остановился у ворот какой-то хижины.
По-японски их зовут гокейнсы. Они старшие
в городе, после губернатора и секретарей его, лица. Их повели на ют, куда принесли стулья; гокейнсы сели, а прочие отказались сесть, почтительно указывая на них. Подали чай, конфект, сухарей и сладких пирожков. Они выпили чай, покурили, отведали конфект и по одной
завернули в свои бумажки, чтоб взять с собой; даже спрятали за пазуху по кусочку хлеба и сухаря. Наливку пили с удовольствием.
— Ну, теперь дело дошло до невест, следовательно, нам пора
в путь, — заговорил Nicolas, поднимаясь. — Мутерхен, ты извинишь нас, мы к славянофилу
завернем… До свидания, Хиония Алексеевна. Мы с Аникой Панкратычем осенью поступаем
в ваш пансион для усовершенствования во французских диалектах… Не правда ли?
На прощанье Агриппина Филипьевна даже с некоторой грустью дала заметить Привалову, что она, бедная провинциалка, конечно, не рассчитывает на следующий визит дорогого гостя, тем более что и
в этот успела наскучить, вероятно, до последней степени; она, конечно, не смеет даже предложить столичному гостю
завернуть как-нибудь на один из ее четвергов.
— Побываем везде… Стоит посмотреть здешний народец. Видите ли, мы сначала
завернем в «Биржевую», а потом к Катерине Ивановне: там папахен процеживает кого-то третий день. Крепкий старичина, как зарядит — так и жарит ночей пять без просыпу, а иногда и всю неделю. Как выиграл — вторую неделю гулять… Вы не слыхали, какую шутку устроил Данилушка с Лепешкиным? Ха-ха… Приходят
в одну гостиницу, там аквариум с живыми стерлядями; Данилушка
в аквариум, купаться… конечно, все раздавил и за все заплатил.
Кстати,
завернув в переулок к брату Дмитрию и чувствуя голод, он вынул из кармана взятую у отца булку и съел дорогой.
С первого взгляда заметив, что они не вымыты и
в грязном белье, она тотчас же дала еще пощечину самому Григорию и объявила ему, что увозит обоих детей к себе, затем вывела их
в чем были,
завернула в плед, посадила
в карету и увезла
в свой город.
После этого гольд взял кусок мяса,
завернул его
в листья подбела и опустил
в яму.
Лежёня посадили
в сани. Он задыхался от радости, плакал, дрожал, кланялся, благодарил помещика, кучера, мужиков. На нем была одна зеленая фуфайка с розовыми лентами, а мороз трещал на славу. Помещик молча глянул на его посиневшие и окоченелые члены,
завернул несчастного
в свою шубу и привез его домой. Дворня сбежалась. Француза наскоро отогрели, накормили и одели. Помещик повел его к своим дочерям.
Г-н Беневоленский некогда состоял на службе
в ближайшем уездном городе и прилежно посещал Татьяну Борисовну; потом переехал
в Петербург, вступил
в министерство, достиг довольно важного места и
в одну из частых своих поездок по казенной надобности вспомнил о своей старинной знакомой и
завернул к ней с намерением отдохнуть дня два от забот служебных «на лоне сельской тишины».
Дня через два я уехал, а через неделю опять
завернул в Лебедянь на возвратном пути.
А то, помнится,
завернул я однажды
в больницу села Красногорья, к знакомому мне фельдшеру Капитону, страстному охотнику.
Дерсу очистил вокруг растения землю от травы, потом собрал все плоды и
завернул их
в тряпицу.
Я думал, что он хочет его спалить, и начал отговаривать от этой затеи. Но вместо ответа он попросил у меня щепотку соли и горсть рису. Меня заинтересовало, что он хочет с ними делать, и я приказал дать просимое. Гольд тщательно обернул берестой спички, отдельно
в бересту
завернул соль и рис и повесил все это
в балагане. Затем он поправил снаружи корье и стал собираться.
Я помогал ему, как мог. Мало-помалу земля стала отваливаться, и через несколько минут корень можно было рассмотреть. Он был длиною 11 см, с двумя концами, значит — мужской. Та к вот каков этот женьшень, излечивающий все недуги и возвращающий старческому телу молодую бодрость жизни! Дерсу отрезал растение, уложил его вместе с корнем
в мох и
завернул в бересту. После этого он помолился, затем надел свою котомку, взял ружье и сошки и сказал...
Замечательно, что Киселев проезжал по Козьмодемьянску во время суда. Можно было бы, кажется,
завернуть в военную комиссию или позвать к себе майора.
Мы все скорей со двора долой, пожар-то все страшнее и страшнее, измученные, не евши, взошли мы
в какой-то уцелевший дом и бросились отдохнуть; не прошло часу, наши люди с улицы кричат: «Выходите, выходите, огонь, огонь!» — тут я взяла кусок равендюка с бильярда и
завернула вас от ночного ветра; добрались мы так до Тверской площади, тут французы тушили, потому что их набольшой жил
в губернаторском доме; сели мы так просто на улице, караульные везде ходят, другие, верховые, ездят.
Проехали мы Цепной мост, Летний сад и
завернули в бывший дом Кочубея; там во флигеле помещалась светская инквизиция, учрежденная Николаем; не всегда люди, входившие
в задние вороты, перед которыми мы остановились, выходили из них, то есть, может, и выходили, но для того, чтоб потеряться
в Сибири, погибнуть
в Алексеевском равелине.
Или
в мучной лабаз
завернет; там ключник муку пекарю отпускает.
Струнников начинает беспокоиться. С Александрой Гавриловной это бывает:
завернет совсем неожиданно
в сторону, и не вытащишь ее оттуда. Поэтому он не доказывает, что долг те же деньги, а пытается как-нибудь замять встретившееся препятствие, чтоб жена забыла об нем.
— Это еще что! каклеты
в папильотках выдумали! — прибавляет полковник, — возьмут,
в бумагу каклетку
завернут, да вместе с соусом и жарят. Мне, признаться, Сенька-повар вызывался сделать, да я только рукой махнул. Думаю: что уж на старости лет новые моды заводить! А впрочем, коли угодно, завтра велю изготовить.
«Это что за невидаль: „Вечера на хуторе близ Диканьки“? Что это за „Вечера“? И швырнул
в свет какой-то пасичник! Слава богу! еще мало ободрали гусей на перья и извели тряпья на бумагу! Еще мало народу, всякого звания и сброду, вымарало пальцы
в чернилах! Дернула же охота и пасичника потащиться вслед за другими! Право, печатной бумаги развелось столько, что не придумаешь скоро, что бы такое
завернуть в нее».
Голова, стряхнув с своих капелюх снег и выпивши из рук Солохи чарку водки, рассказал, что он не пошел к дьяку, потому что поднялась метель; а увидевши свет
в ее хате,
завернул к ней,
в намерении провесть вечер с нею.
Увидал Федя, что забыл
завернуть конфеты
в бумажки, схватил лоток, побежал. Устал, присел на тумбу около гимназии женской… Бегут гимназистки, одна, другая…
Едва возы, скрипя, поравнялись с широкими воротами клуни, эти ворота внезапно открылись, капитан с людьми выскочил из засады и, похватав лошадей и волов, —
завернул возы
в клуню.
В первый приезд,
завернув лошадей к сараю и увидя Саню, он сказал ему просто...
Но, несмотря на всю глубину падения, у Полуянова все-таки оставалось имя, известное имя, черт возьми. Конечно,
в местах не столь отдаленных его не знали, но, когда он по пути
завернул на винокуренный завод Прохорова и К o, получилось совсем другое. Даже «пятачок», как называли Прохорова, расчувствовался...
Выйдя от Луковникова, Галактион решительно не знал, куда ему идти. Раньше он предполагал
завернуть к тестю, чтобы повидать детей, но сейчас он не мог этого сделать.
В нем все точно повернулось. Наконец, ему просто было совестно. Идти на квартиру ему тоже не хотелось. Он без цели шел из улицы
в улицу, пока не остановился перед ссудною кассой Замараева. Начинало уже темнеть, и кое-где
в окнах мелькали огни. Галактион позвонил, но ему отворили не сразу. За дверью слышалось какое-то предупреждающее шушуканье.
Чем больше шло время к весне, тем сильнее росла нужда, точно пожар. Раз, когда Устенька вернулась домой из одной поездки по уезду, ее ждала записка Стабровского, кое-как нацарапанная карандашом: «Дорогой друг,
заверните сегодня вечером ко мне. Может быть, это вам будет неприятно, но вас непременно желает видеть Харитина. Ей что-то нужно сказать вам, и она нашла самым удобным, чтоб объяснение происходило
в моем присутствии. Я советую вам повидаться с ней».
—
Завернул к вам, Харитина Харитоновна… Жена Анна наказывала. Непременно, грит, проведай любезную сестрицу Харитину и непременно, грит, зови ее к нам
в Суслон погостить.
Лучшее утешение
в несчастии, как известно, — чужие несчастия. За этим дело не стало.
В великом посту приехал
в Заполье старик Колобов и
завернул навестить Харитона Артемьича.
— Вот и вы на нашу мельницу
завернули, Михей Зотыч, — отвечал
в гон Вахрушка. — У нас чистая работа.
Проезжая мимо Суслона, Луковников
завернул к старому благоприятелю попу Макару. Уже
в больших годах был поп Макар, а все оставался такой же. Такой же худенький, и хоть бы один седой волос. Только с каждым годом старик делался все ниже, точно его гнула рука времени. Поп Макар ужасно обрадовался дорогому гостю и под руку повел его
в горницы.
Разъезжая по своим делам по Ключевой, Луковников по пути
завернул в Прорыв к Михею Зотычу. Но старика не было, а на мельнице оставались только сыновья, Емельян и Симон. По первому взгляду на мельницу Луковников определил, что дела идут плохо, и мельница быстро принимала тот захудалый вид, который говорит красноречивее всяких слов о внутреннем разрушении.
— А, испугался! — провожал его доктор. — Не понравилось… Хха! А вы, ваше степенство,
заверните к Прасковье Ивановне. Сия особа очень нуждается
в утешении… да. У ней такое серьезное горе… хха!..
—
В другой раз как-нибудь
заверну, Устенька… Некогда.
В кустах и около кустов стрелять коростеля труднее: он сейчас
завернет за куст, сквозь который, когда он одет зелеными листьями, птицы не видно и убить ее не возможно.