Неточные совпадения
Хлестаков. Хорошие
заведения. Мне нравится, что у вас показывают проезжающим все в
городе. В других
городах мне ничего не показывали.
Городничий. Не угодно ли будет вам осмотреть теперь некоторые
заведения в нашем
городе, как-то — богоугодные и другие?
Какие вещи — рублей пятьсот стоят. «Положите, говорит, завтра поутру в ее комнату и не говорите, от кого». А ведь знает, плутишка, что я не утерплю — скажу. Я его просила посидеть, не остался; с каким-то иностранцем ездит,
город ему показывает. Да ведь шут он, у него не разберешь, нарочно он или вправду. «Надо, говорит, этому иностранцу все замечательные трактирные
заведения показать!» Хотел к нам привезти этого иностранца. (Взглянув в окно.) А вот и Мокий Парменыч! Не выходи, я лучше одна с ним потолкую.
Вид рейда и
города. — Улица с дворцами и китайский квартал. — Китайцы и китаянки. — Клуб и казармы. — Посещение фрегата епископом и генерал-губернатором. —
Заведение Джердина и Маттисона.
Сыщица сделала угощение для тетки и, напоив Маслову, предложила ей поступить в хорошее, лучшее в
городе заведение, выставляя перед ней все выгоды и преимущества этого положения.
Вступил в службу в губернском
городе; но в больших комнатах казенного
заведения у меня голова разбаливалась, глаза тоже плохо действовали; другие кстати подошли причины… я вышел в отставку.
Но, заключив из того, что немец сошел с ума, ямщик поблагодарил его усердным поклоном и, не рассудив за благо въехать в
город, отправился в известное ему увеселительное
заведение, коего хозяин был весьма ему знаком.
Не долго думая, молодой человек оставил
заведение, не кончив курса, поступил юнкером в квартировавший в нашем
городе драгунский полк, дослужился до корнетского чина и вышел в отставку.
— Кишок, пожалуй, не хватит, Андрон Евстратыч, — скромничал Петр Васильич, блаженно ухмыляясь. — Шутки шутишь над нашей деревенской простотой… А я как-то раз был в
городу в таком-то
заведении и подивился, как огребают денежки.
Да еще была в
городе больница, в которой несчастный Розанов бился с непреодолимыми препятствиями создать из нее что-нибудь похожее на лечебное
заведение.
Из окна, у которого Женни приютилась с своим рабочим столиком, был если не очень хороший, то очень просторный русский вид. Городок был раскинут по правому, высокому берегу довольно большой, но вовсе не судоходной реки Саванки, значащейся под другим названием в числе замечательнейших притоков Оки. Лучшая улица в
городе была Московская, по которой проходило курское шоссе, а потом Рядская, на которой были десятка два лавок, два трактирных
заведения и цирюльня с надписью, буквально гласившею...
Ее родной Васильковский уезд отстоит всего в пятнадцати верстах от губернского
города, и молва о том, что она поступила в такое
заведение, уже давно проникла через земляков в деревню.
В один месяц возникло в
городе несколько десятков новых увеселительных
заведений — шикарных Тиволи, Шато-де-Флеров, Олимпий, Альказаров и так далее, с хором и с опереткой, много ресторанов и портерных, с летними садиками, и простых кабачков — вблизи строящегося порта.
Пьяное, кровавое, безобразное побоище продолжалось часа три, до тех пор, пока наряженным воинским частям вместе с пожарной командой не удалось, наконец, оттеснить и рассеять озверевшую толпу. Два полтинничных
заведения были подожжены, но пожар скоро затушили. Однако на другой же день волнение вновь вспыхнуло, на этот раз уже во всем
городе и окрестностях. Совсем неожиданно оно приняло характер еврейского погрома, который длился дня три, со всеми его ужасами и бедствиями.
— Здесь все представители
города в сборе, — сказал В.И. Ковалевский, — подавайте снова прошение, а я пошлю в Петербург телеграмму о необходимости в Ростове высшего учебного
заведения и надеюсь на утвердительный ответ.
Это был тоже какой-то вроде профессора (я и теперь не знаю в точности, кто он такой), удалившийся добровольно из какого-то
заведения после какой-то студенческой истории и заехавший зачем-то в наш
город всего только несколько дней назад.
Когда Андрей Ефимыч приехал в
город, чтобы принять должность, «богоугодное
заведение» находилось в ужасном состоянии.
— Максим Николаич, барин из-под Славяносербска, в прошлом годе тоже повез своего парнишку в учение. Не знаю, как он там в рассуждении наук, а парнишка ничего, хороший… Дай бог здоровья, славные господа. Да, тоже вот повез в ученье… В Славяносербском нету такого
заведения, чтоб, стало быть, до науки доводить. Нету… А
город ничего, хороший… Школа обыкновенная, для простого звания есть, а чтоб насчет большого ученья, таких нету…. Нету, это верно. Тебя как звать?
В столичном
городе С.-Петербурге учреждается особливая центральная де сиянс академия, назначением которой будет рассмотрение наук, но отнюдь не распространение оных. [О составе и занятиях сей центральной академии умалчиваю, предоставляя устройство сего вышнему начальству. Скажу только, что
заведение сие должно быть обширное. [Примечание составителя проекта.]]
Павлин. Одно место у них. Просто срам, сударь! В городе-то стыдятся; так возьмут ружье, будто за охотой, да на Раззорихе, в трактире и проклажаются. И трактиришко-то самый что ни есть дрянной, уж можете судить, — в деревне, на большой дороге
заведение, на вывеске: «Вот он!» написано. Уж так-то не хорошо, что и сказать нельзя. Дня по два там кантуют, ссоры заводят — и что им там за компания! Барышня уж послали буфетчика Власа, велели их домой привезти.
— Вот то-то же, братец! Я слышал, что губернатор объезжает губернию: теперь тебе и горюшка мало, а он, верно, в будущем месяце заедет в наш
город и у меня будет в гостях, — примолвил с приметной важностию Ижорской. — Он много наслышался о моей больнице, о моем конском заводе и о прочих других
заведениях. Ну что ж? Праздников давать не станем, а запросто, милости просим!
Деренков, сухорукий человечек, с добрым лицом в светлой бородке и умными глазами, обладал лучшей в
городе библиотекой запрещенных и редких книг, ими пользовались студенты многочисленных учебных
заведений Казани и различные революционно настроенные люди.
Если вы находитесь в
городе, о котором в статистических таблицах сказано: жителей столько-то, приходских церквей столько-то, училищ нет, библиотек нет, богоугодных
заведений нет, острог один и т. д., — вы можете сказать без ошибки, что находитесь в самом сердце Ташкента.
Так называлась пивная в бойком портовом
городе на юге России. Хотя она и помещалась на одной из самых людных улиц, но найти ее было довольно трудно благодаря ее подземному расположению. Часто посетитель, даже близко знакомый и хорошо принятый в Гамбринусе, умудрялся миновать это замечательное
заведение и, только пройдя две-три соседние лавки, возвращался назад.
Прежде человеколюбивый родитель, удаленный от столицы, в сельском уединении не имел средства достойным образом воспитывать своих детей — теперь, в новом порядке вещей, нашел он более возможности образовать ум и сердце их. Пребывание многих дворянских семейств в Губернских
городах и старания Правительства способствовали везде
заведению благородных училищ.
Собственно же к устройству училищ, не имеющих воспитательного значения, Екатерина приступила только уже во вторую половину своего царствования, да и то потому, что на устройство воспитательных
заведений во всех
городах, по первоначальному плану, недостало денег.
Осип (срывает фонарь, тушит и кладет его в карман). B прошлом годе в
городе я у Дарьи Ивановны, что вещи краденые покупает да питейное
заведение с девицами держит, в стуколку играл… Три копейки обязательного были… Ремизы доходили до двух целковых… Выиграл восемь рублей… (Срывает другой фонарь.) Весело в
городе!
Ну-с, затем тысячи три на разъезды по матушке России, с остановками по разным
городам, для
заведения надежных агентур, которые уже будут действовать, пускать в народ эти прокламации, — и вот, почти что и все расходы: четыре тысячи триста!
Продали старики свой давно выкупленный домишко с ветхим сараем, где было когда-то спичечное
заведение. Он перевез их в
город. Через полгода похоронил отца. Старуха поскрипела еще года два. Он ей выстроил избушку около того кладбища, где лежит «смутьян»…
В моем родном
городе Нижнем (где я родился и жил безвыездно почти до окончания курса) и тогда уже было два средних
заведения: гимназия (полуклассическая, как везде) и дворянский институт, по курсу такая же гимназия, но с прибавкой некоторых предметов, которых у нас не читали. Институт превратился позднее в полуоткрытое
заведение, но тогда он был еще интернатом и в него принимали исключительно детей потомственных и личных дворян.
Во всем этом
городе было всего только одно учебное
заведение — приходское училище, которым и стал заведовать Иван Павлович.