Не мучь меня, прелестная Марина,
Не говори, что сан, а не меня
Избрала ты. Марина! ты не знаешь,
Как больно тем ты сердце мне язвишь —
Как! ежели… о страшное сомненье! —
Скажи: когда б не царское рожденье
Назначила слепая мне судьба;
Когда б я был не Иоаннов сын,
Не сей давно
забытый миром отрок, —
Тогда б… тогда б любила ль ты меня?..
Неточные совпадения
Все же относящееся к
забытым, иным
мирам кажется нам зыбким, неопределенным, проблематическим, сомнительным; с
мирами иными у нас нити порваны, воля наша отвращена от этих сфер бытия.
Навстречу ему подымется отец Михаил в коричневой ряске, совсем крошечный и сгорбленный, подобно Серафиму Саровскому, уже не седой, а зеленоватый, видимо немного обеспокоенный появлением у него штатского, то есть человека из совсем другого, давно
забытого, непривычного, невоенного
мира.
Какой давно
забытый, светлый
мирВ тебе записка эта пробудила?
«Все кончено, все кончено, — с горечью думает Буланин, — я самый несчастный мальчик в
мире, всеми
забытый и никому не нужный…»
И вместе со словами молитв и привычными мыслями о сыне в его памяти назойливо вставали отрывки из старых,
забытых всем
миром пьес.
Обоих судьба порядочно помыкала по белу свету, прежде чем вела их в этом углу,
забытом богом и начальством и отдаленном от остального
мира: летом — непроходимыми болотами, зимою — непролазными снегами.
Но всего томительнее, всего неприятнее — сознание, что через полчаса вся рота замолкнет, уснет, и только Меркулов остается бодрствовать — тоскующий и
забытый, одинокий среди ста человек, перенесенных какою-то нездешней, таинственной силой в неведомый
мир.
Так, так, совсем, совсем
забытый сирота!..
В великом божьем
мире ни одной
Ты не найдешь души себе родной!..
Питался я не материнской грудью
И не спал на ее коленях. Чуждый голос
Учил меня родному языку
И пел над колыбелию моей.
Давнишний,
забытый, казалось,
мир опять заговорил в остывшей крови.
Из состояния скуки, шумного рассеяния и душевного сна, в котором находились эти люди, они вдруг незаметно перенесены были в совершенно другой,
забытый ими
мир.
Выйдя из Пажеского корпуса 18 лет, он сделался модным гвардейским офицером, каких было много. Он отлично говорил по-французски, ловко танцевал, знал некоторые сочинения Вольтера и Руссо, но кутежи были у него на заднем плане, а на первом стояли «права человека», великие столпы
мира — «свобода, равенство и братство», «божественность природы» и, наконец, целые тирады из пресловутого «Эмиля» Руссо,
забытого во Франции, но вошедшего в моду на берегах Невы.
Вам, как человеку умному, я с готовностью изложу, объясню эту формулу: решетка — это та схема, в которой расположены управляющие
миром законы, упраздняющие хаос и на место его восстановляющие
забытый людьми строгий, железный, ненарушимый порядок.