Удэгейцы на реке Кусун сами огородничеством не занимаются, а нанимают для этого китайцев. Одеваются они наполовину по-китайски, наполовину по-своему, говорят по-китайски и только в том случае, если хотят посекретничать между собой, говорят на родном языке.
Женские костюмы отличаются пестротой вышивок, а на груди, подоле и рукавах украшаются еще светлыми пуговицами, мелкими раковинами, бубенчиками и разными медными побрякушками, отчего всякое движение обладательниц их сопровождается шелестящим звоном.
Павел, все это время ходивший по коридору и повторявший умственно и, если можно так выразиться, нравственно свою роль, вдруг услышал плач в женской уборной. Он вошел туда и увидел, что на диване сидел, развалясь, полураздетый из
женского костюма Разумов, а на креслах маленький Шишмарев, совсем еще не одетый для Маруси. Последний заливался горькими слезами.
Действительно, в парижских бульварных театрах покрой
женских костюмов до такой степени приблизился к идее скульптурности, что ни один гусарский вахмистр, наверное, не мечтал о рейтузах, равносильных, по выразительности, тем, которые охватывают нижнюю часть туловища m-lee Myeris в «Pilules du Diable» 66.
Неточные совпадения
Белая бумажная кофта, вроде
женских ночных кофт, и шаровары черные, а более синие, у богатых атласные, потом бритая передняя часть головы и длинная до пят коса, природная или искусственная, отсутствие шляпы и присутствие веера, заменяющего ее, — вот их
костюм.
Замечательный этот
женский русский
костюм, он ко всякой идет — к красивой и некрасивой, к молодой и старой.
Некоторые из города обещались дать свои платья для актерских ролей, даже для
женских; даже, через посредство одного денщика, надеялись достать офицерский
костюм с аксельбантами.
Ее
костюм был что-то среднее между матинэ [Матинэ (фр. matinée) — утренняя
женская кофта.] и маскарадной фантазией.
Она имела самый несчастный вид: исхудала, пожелтела и не обращала даже внимания на свой
костюм, — последняя степень
женского отчаяния.
Месяца два уже m-r Николя во всех маскарадах постоянно ходил с одной
женской маской в черном домино, а сам был просто во фраке; но перед последним театральным маскарадом получил, вероятно, от этого домино записочку, в которой его умоляли, чтобы он явился в маскарад замаскированным, так как есть будто бы злые люди, которые подмечают их свидания, — „но только, бога ради, — прибавлялось в записочке, — не в богатом
костюме, в котором сейчас узнают Оглоблина, а в самом простом“.
Это трудно, если не совсем невозможно. Как исторические типы, эти лица, как сказано выше, еще бледны, а живых оригиналов теперь не найдешь: штудировать не с чего. Точно так же и с
костюмами. Старомодные фраки, с очень высокой или очень низкой талией,
женские платья с высоким лифом, высокие прически, старые чепцы — во всем этом действующие лица покажутся беглецами с толкучего рынка. Другое дело —
костюмы прошлого столетия, совершенно отжившие: камзолы, роброны, мушки, пудра и пр.
Около Наседкина зашелестело шелком
женское платье. Высокая дама в простом черном
костюме прошла вперед, к самому клиросу, и стала в глубокой нише, слившись с ее темнотой. Но на мгновение Иван Вианорыч успел разглядеть прекрасное белое лицо и большие печальные глаза под тонкими бровями.
Он ничего не ответил и только указал мне глазами на одну
женскую фигуру. Это была еще молодая девушка, лет 17–18, одетая в русский
костюм, с непокрытой головой и с мантилькой, небрежно наброшенной на одно плечо, не пассажирка, а, должно быть, дочь или сестра начальника станции. Она стояла около вагонного окна и разговаривала с какой-то пожилой пассажиркой. Прежде чем я успел дать себе отчет в том, что я вижу, мною вдруг овладело чувство, какое я испытал когда-то в армянской деревне.
Изображал он группу: на пьедестале стояли две
женские фигуры в
костюмах Евы и в позах, для описания которых у меня не хватает ни смелости, ни подобающего темперамента.
Верхние театральные сферы, вплоть до «райка», также пестрели яркими
женскими платьями и темными фигурами мужчин во всевозможных
костюмах, от модного до длиннополого сюртука и даже до суконной поддевки и крашеного нагольного тулупа.