Неточные совпадения
Прошла почти неделя, а я еще не познакомился с Лиговскими.
Жду удобного случая. Грушницкий, как тень, следует за княжной везде; их разговоры бесконечны: когда же он ей наскучит?.. Мать не обращает на это
внимания, потому что он не жених. Вот логика матерей! Я подметил два, три нежные взгляда, — надо этому положить конец.
Но Авдотья Романовна как будто
ждала очереди и, проходя вслед за матерью мимо Сони, откланялась ей внимательным, вежливым и полным поклоном. Сонечка смутилась, поклонилась как-то уторопленно и испуганно, и какое-то даже болезненное ощущение отразилось в лице ее, как будто вежливость и
внимание Авдотьи Романовны были ей тягостны и мучительны.
Дама выслушала ее со
вниманием. «Где вы остановились?» — спросила она потом; и услыша, что у Анны Власьевны, примолвила с улыбкою: «А! знаю. Прощайте, не говорите никому о нашей встрече. Я надеюсь, что вы недолго будете
ждать ответа на ваше письмо».
— Простите, — продолжал потом, — я ничего не знал, Вера Васильевна.
Внимание ваше дало мне надежду. Я дурак — и больше ничего… Забудьте мое предложение и по-прежнему давайте мне только права друга… если стою, — прибавил он, и голос на последнем слове у него упал. — Не могу ли я помочь? Вы, кажется,
ждали от меня услуги?
Он проворно раскопал свои папки, бумаги, вынес в залу, разложил на столе и с нетерпением
ждал, когда Вера отделается от объятий, ласк и расспросов бабушки и Марфеньки и прибежит к нему продолжать начатый разговор, которому он не хотел предвидеть конца. И сам удивлялся своей прыти, стыдился этой торопливости, как будто в самом деле «хотел заслужить
внимание, доверие и дружбу…».
Офицер смотрел на Нехлюдова блестящими глазами и, очевидно,
ждал с нетерпением, когда он кончит, чтобы продолжать рассказ про венгерку с персидскими глазами, которая, очевидно, живо представлялась его воображению и поглощала всё его
внимание.
Полозова хватило, как обухом по лбу.
Ждать смерти, хоть скоро, но неизбежно, скоро ли, да и наверное ли? и услышать: через полчаса ее не будет в живых — две вещи совершенно разные. Кирсанов смотрел на Полозова с напряженным
вниманием: он был совершенно уверен в эффекте, но все-таки дело было возбуждающее нервы; минуты две старик молчал, ошеломленный: — «Не надо! Она умирает от моего упрямства! Я на все согласен! Выздоровеет ли она?» — «Конечно», — сказал Кирсанов.
Самое благородное явление, рожденное на почве декадентства французского — утонченного упадочничества, слишком мало вызывает к себе
внимания и на родине, и у нас и
ждет еще справедливой оценки.
В то же утро в Ключевской завод летел нарочный к Мухину с маленькою запиской от «самого», в которой выражалось любезное желание познакомиться лично с уважаемым Петром Елисеичем, и чем скорее, тем лучше. Мухин не заставил себя
ждать и тотчас же отправился в Мурмос. Это обращение Голиковского польстило ему, как выражение известного
внимания. Он остановился в доме Груздева, где царил страшный беспорядок: хозяйничала одна Наташка, а Самойло Евтихыч «объезжал кабаки».
Наступило тепло; он чаще и чаще говорил об отъезде из Петербурга, и в то же время быстрее и быстрее угасал. Недуг не терзал его, а изнурял. Голова была тяжела и вся в поту. Квартирные жильцы следили за ним с удвоенным
вниманием и даже с любопытством. Загадка смерти стояла так близко, что все с минуты на минуту
ждали ее разрешения.
Но
ждет он месяц,
ждет другой — нет против штатного положения облегчения, да и на-поди! Господа! да обратите же, наконец,
внимание! Анна-то Ивановна ведь уж девятым тяжела ходит!
Калугин встал, но не отвечая на поклон офицера, с оскорбительной учтивостью и натянутой официяльной улыбкой, спросил офицера, не угодно ли им
подождать и, не попросив его сесть и не обращая на него больше
внимания, повернулся к Гальцину и заговорил по-французски, так что бедный офицер, оставшись посередине комнаты, решительно не знал, что делать с своей персоной и руками без перчаток, которые висели перед ним.
— Нет, нет, нет,
подождите, — остановила Варвара Петровна, очевидно приготовляясь много и с упоением говорить. Петр Степанович, лишь только заметил это, весь обратился во
внимание.
Он закончил, видимо торжествуя. Это была сильная губернская голова. Липутин коварно улыбался, Виргинский слушал несколько уныло, остальные все с чрезвычайным
вниманием следили за спором, особенно дамы и офицеры. Все понимали, что агента ста миллионов голов приперли к стене, и
ждали, что из этого выйдет.
— По-вашему, вот мерзость, а по законам нашим это ничего не значит! — воскликнул тоже и частный пристав. — Даже любовные письма госпожи Тулузовой, в которых она одному здешнему аристократику пишет: «Будь, душенька, тут-то!», или прямо: «Приезжай, душенька, ко мне ночевать;
жду тебя с распростертыми объятиями», и того не берут во
внимание.
Егор Егорыч с нервным
вниманием начал прислушиваться к тому, что происходило в соседних комнатах. Он
ждал, что раздадутся плач и рыдания со стороны сестер; этого, однако, не слышалось, а, напротив, скоро вошли к нему в комнату обе сестры, со слезами на глазах, но, по-видимому, сохранившие всю свою женскую твердость. Вслед за ними вошел также и Антип Ильич, лицо которого сияло полным спокойствием.
Ба́греньем [Багренье — лов рыбы багром.] называется это рыболовство, и
ждет оно горячей и верной кисти, чтоб возбудить общее
внимание…
Хотя было рано, Филатр заставил
ждать себя очень недолго. Через три минуты, как я сел в его кабинете, он вошел, уже одетый к выходу, и предупредил, что должен быть к десяти часам в госпитале. Тотчас он обратил
внимание на мой вид, сказав...
Чернота на небе раскрыла рот и дыхнула белым огнем; тотчас же опять загремел гром; едва он умолк, как молния блеснула так широко, что Егорушка сквозь щели рогожи увидел вдруг всю большую дорогу до самой дали, всех подводчиков и даже Кирюхину жилетку. Черные лохмотья слева уже поднимались кверху, и одно из них, грубое, неуклюжее, похожее на лапу с пальцами, тянулось к луне. Егорушка решил закрыть крепко глаза, не обращать
внимания и
ждать, когда все кончится.
— Здоров, — кратко ответил Илья, стараясь не выдавать пред нею чувства, возбуждённого её
вниманием. А чувство было хорошее, радостное: улыбка и слова девушки коснулись его сердца так мягко и тепло, но он решил показать ей, что обижен, тайно надеясь, что девушка скажет ему ещё ласковое слово, ещё улыбнется. Решил — и
ждал, надутый, не глядя на неё.
Я зашел к Зинаиде Федоровне с таким чувством, как будто я был отцом ребенка. Она лежала с закрытыми глазами, худая, бледная, в белом чепчике с кружевами. Помню, два выражения были на ее лице: одно равнодушное, холодное, вялое, другое детское и беспомощное, какое придавал ей белый чепчик. Она не слышала, как я вошел, или, быть может, слышала, но не обратила на меня
внимания. Я стоял, смотрел на нее и
ждал.
Ей казалось, что все смотрят на нее и все изумлены тем важным шагом, на который она решилась, что все
ждут от нее чего-то особенного, и убедить ее, что на таких маленьких и неинтересных людей, как я и она, никто не обращает
внимания, было невозможно.
В светлой зале за большим столом, на котором кипел самовар,
ждали пробуждения Егора Фомича еще несколько человек. Все разместились вокруг стола и с напряженным
вниманием посматривали на дверь в кабинет, где слышались мягкие шаги и легкое покашливание. Через четверть часа на пороге, наконец, показался и сам Егор Фомич, красивый высокий мужчина лет сорока; его свежее умное лицо было слегка помято недавним сном.
Он понял, что она
ждет от него объяснения; но объясняться было бы скучно, бесполезно и утомительно, и на душе было тяжело оттого, что он не удержался и сказал ей грубость. Случайно он нащупал у себя в кармане письмо, которое каждый день собирался прочесть ей, и подумал, что если показать ей теперь это письмо, то оно отвлечет ее
внимание в другую сторону.
На нас никто не обращал
внимания. Тогда я сунул ему пол-арбуза и кусок пшеничного хлеба. Он схватил всё это и исчез, присев за груду товара. Иногда оттуда высовывалась его голова в шляпе, сдвинутой на затылок, открывавшей смуглый, потный лоб. Его лицо блестело от широкой улыбки, и он почему-то подмигивал мне, ни на секунду не переставая жевать. Я сделал ему знак
подождать меня, ушёл купить мяса, купил, принёс, отдал ему и стал около ящиков так, что совершенно скрыл франта от посторонних взглядов.
Иногда мне чудится, что в голосе его звучит сердечная усталость. Может быть, это печаль о чем-то другом, чего он — не зная — ищет? И я слушаю его речь с напряженным
вниманием, с живой готовностью понять его,
жду каких-то иных мыслей и слов.
Кистер начал ей что-то рассказывать; она слушала его без
внимания, как будто
ждала чего-то, изредка взглядывала на отца и вдруг протянула руку.
—
Подожди ужо, шельмы! — погрозил боцман обезьянам, сидевшим на вантах и, казалось, насмешливо скалившим зубы, и послал матроса за сеткой, а сам отвернулся, будто не обращая более на них никакого
внимания.
И княгиня, обняв девочку, с напряженным
вниманием ждала ответа…
Тотчас в фанзу стали собираться и другие гольды. Они расселись на канах и молча стали
ждать конца нашей трапезы, чтобы принять участие в разговорах. Я обратил
внимание на старика, седого как лунь и сгорбленного годами. От него я узнал, что реки Дондона нет вовсе, Дондон — это название острова, селения на нем и смежной с ним протоки, а та река, по которой нам следовало итти, называется Онюй. Орочи называют ее Найхин — по имени гольдского селения при устье.
— Ну
подожди, потерпи…Я предчувствую, что подарок, который поднесет тебе сегодня судьба, будет достоин нашего
внимания…Хе-хе…Я предчувствую, что мы недаром плетемся ко двору благородных графов Гольдаугенов! Хе-хе…Когда мы войдем во двор и заиграем, нас засыпят презренным металлом. Мы набьем наши карманы монетой. Ильку угостят обедом…Хе-хе…Мечтай, Илька! Чего не бывает на свете? Авось всё, что я говорю, правда!
Она искала облегчения в сообществе Синтяниной и Веры, остававшихся здесь ради похорон Ларисы, так как, по ходатайству услужливого Ропшина, самоубийцу разрешено было похоронить по христианскому обряду. Глафира не обращала
внимания, что обе эти женщины не могли питать к ней ни уважения, ни дружбы: она с ними не расставалась; но в то время, когда ей надлежало сойти в зал, где ее
ждали к панихиде, обе Синтянины занимались телом Лары, и потому Глафира Васильевна потребовала, чтоб ее проводил Ропшин.
О других героях этого дня пока было словно позабыто: некоторым занимавшимся их судьбой мнилось, что Горданова и Подозерова
ждет тягчайшая участь впереди, но справедливость требует сказать, что двумя этими субъектами занимались лишь очень немногие из губернского бомонда; наибольшее же
внимание масс принадлежало майору.
Наташа сидела, подперев подбородок рукою, и сумрачно слушала. Как не похожа была она теперь на ту Наташу, которая две недели назад, в этой же лодке с жадным
вниманием слушала мои рассказы о службе в земстве! И чего бы я ни дал, чтобы эти глаза взглянули на меня с прежнею ласкою. Но тогда она
ждала от меня того, что дает жизнь, а теперь я говорил о смерти, о смерти самой страшной, — смерти духа. И позор мне, что я не остановился, что я продолжал говорить.
Ну, раз, два, три,
внимание, мои уши к твоим услугам, ну же, я
жду…
— Так и позволит ему мать жениться на актрисе — это он
подождет, да и Александра Яковлевна мало обращает на него
внимания. Сами, чай, заметили?
"Не для себя зову вас (продолжал он разбирать): на такое
внимание не осмеливаюсь рассчитывать; но, право, вас
ждут, и даже очень".
Доктор ездил каждый день, щупал пульс, смотрел язык и, не обращая
внимания на ее убитое лицо, шутил с нею. Но за то, когда он выходил в другую комнату, графиня поспешно выходила за ним, и он, принимая серьезный вид и покачивая задумчиво головой, говорил, что хотя и есть опасность, он надеется на действие этого последнего лекарства, и что надо
ждать и посмотреть; что болезнь больше нравственная, но…
Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его
вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только
ждали того, чтобы Николай обратил на них
внимание.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и
ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте, и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него
внимания товарищей и не громко и равномерно стонал. Видимо не столько страдания — он был болен кровавым поносом — сколько страх и горе оставаться одному, заставляли его стонать.