Неточные совпадения
Клим
обрадовался, когда пришла горничная и позвала его завтракать.
Дядя Яков отмахнулся от приглашения...
Твой
дядя [Так называла Аннушка Пущина своего отца лично и в письмах — до самой его кончины.] заранее
радуется, когда опять тебя увидит. К тому времени ты все-таки будешь хорошо знать, что я, старик, буду у тебя снова учиться.
На дворе радостным лаем встретили нас Сурка и Трезор (легавая собака, которую я тоже очень любил); я не успел им
обрадоваться, как увидел, что на крыльце уже стояли двое
дядей, Ерлыкин и Каратаев, и все четыре тетушки: они приветствовали нас громким вытьем, какое уже слышал я на дедушкиных похоронах.
Я очень
обрадовался им, особенно
дяде Сергею Николаичу, который, по моему мнению, так чудесно рисовал.
— Что и?.. В том-то и дело, что не и! — возразила Настенька. — Послушайте,
дядя, подите похлопочите об ужине… Как бы кстати была теперь Палагея Евграфовна! Как бы она
обрадовалась тебе и как бы угостила тебя! — обратилась она к Калиновичу.
И письма к
дяде туда же положу: то-то, чай,
обрадуется! ведь семнадцать лет и словом не перекинулись, шутка ли!
Уверенный в благоприятном отзыве о повести, Александр покойно ожидал ответа. Он даже
радовался, что
дядя упомянул в записке о деньгах.
— Ну, вот! Не то же ли я говорил? — вскричал
дядя, чрезвычайно
обрадовавшись. — Один только человек во всей армии благоразумный нашелся, да и тот какой-то каплан! Это кто ж такой, Сергей: капитан ихний, что ли?
— Да я и сам потом смеялся, — крикнул
дядя, смеясь добродушным образом и
радуясь, что все развеселились. — Нет, Фома, уж куда ни шло! распотешу я вас всех, расскажу, как я один раз срезался… Вообрази, Сергей, стояли мы в Красногорске…
— А! вот и Евграф Ларионыч! легок на помине! — закричал
дядя, нелицемерно
обрадовавшись. — Что, брат, из города?
— Именно, именно, именно! — вскричал вдруг
дядя с чрезвычайным одушевлением, искренно
обрадовавшись, что разговор кое-как завязался и я поправлюсь.
Дядя Ерошка подошел к окну. — А дразнят меня, старика. Это ничего. Я люблю. Пускай
радуются над
дядей, — сказал он с теми твердыми и певучими интонациями, с которыми говорят старые и почтенные люди. — Ты начальник армейских, что ли?
Дядя нимало этим не смутился и опять выслал в зал к тетке того же самого дворецкого с таким ответом, что князь, мол, рождению своему не
радуются и поздравления с оным принимать не желают, так как новый год для них ничто иное, как шаг к смерти.
Она не на шутку
обрадовалась своему гостю: кроме родственных связей, существовавших между нею и
дядей Акимом — связей весьма отдаленных, но тем не менее дорогих для старухи, он напоминал ей ее детство, кровлю, под которой жила она и родилась, семью — словом, все те предметы, которые ввек не забываются и память которых сохраняется даже в самом зачерствелом сердце.
Несмотря на то что сбылись задушевные мечты его — самка не только не опростоволосилась, но вывела даже множество птенцов, которые поминутно высовывали из окошечка желтые носочки, —
дядя Аким не думал
радоваться.
Проживем длинный, длинный ряд дней, долгих вечеров; будем терпеливо сносить испытания, какие пошлет нам судьба; будем трудиться для других и теперь и в старости, не зная покоя, а когда наступит наш час, мы покорно умрем и там за гробом мы скажем, что мы страдали, что мы плакали, что нам было горько, и Бог сжалится над нами, и мы с тобою,
дядя, милый
дядя, увидим жизнь светлую, прекрасную, изящную, мы
обрадуемся и на теперешние наши несчастья оглянемся с умилением, с улыбкой — и отдохнем.
Когда я приходил к Лугановичам, прислуга улыбалась приветливо, дети кричали, что пришел
дядя Павел Константиныч, и вешались мне на шею; все
радовались.
И дал ему лавочник десяток папирос, а
дядя в обмен вручил фальшивый рубль, думая с некоторым опасением, что сейчас лавочник закричит «караул!» и позовет городового. Но лавочник был стар, глух и слеп и вообще совсем дурак: взял фальшивый рубль за настоящий и дал доброму
дяде девяносто четыре копейки сдачи. И пошел
дядя, куда ему надо было, и всю дорогу
радовался своей доброте, и со слезами в душе благословлял мудрое Провидение.
Скоро ушел и капитан, приказав Володе не забыть занести в шканечный журнал о том, что «Коршун» проходил мимо острова капитана Ашанина, и Володя, взглянув еще раз на «дядин» остров, вспомнил милого, доброго старика, которому так обязана вся его семья, и представлял себе, как
обрадуется дядя-адмирал, узнавши, что в английских лоциях упоминается об островке его имени.
Конечно, ни
дядя, ни тетка не объяснили ей, чего они опасались от дальнейшего пребывания ее в доме полковницы Капитолины Андреевны и чему так
обрадовались, что не опоздали увезти ее оттуда.
Долго, под наплывом новых ощущений, не могла заснуть в эту ночь княжна Лида. Ей представлялось, как
обрадуется дядя, узнав о счастии своей любимицы, как будет довольна ее ненаглядная Марго.
Николинька, который был теперь пятнадцатилетний худой, с вьющимися русыми волосами и прекрасными глазами, болезненный, умный мальчик,
радовался потому, что
дядя Пьер, как он называл его, был предметом его восхищения и страстной любви.
«Ну-ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый нумер второго орудия в его мире был
дядя; Тушин чаще других смотрел на него и
радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим-то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.