Неточные совпадения
Она распространилась на тот счет, что людям, которые пошли добывать неразменный рубль, теперь всех страшнее, потому что они должны лицом к лицу встретиться с
дьяволом на далеком распутье и торговаться с ним за черную кошку; но зато их ждут и самые большие
радости…
Потом этот
дьявол заражает человека болезненными пороками, а истерзав его, долго держит в позоре старости, все еще не угашая в нем жажду любви, не лишая памяти о прошлом, об искорках счастья, на минуты, обманно сверкавших пред ним, не позволяя забыть о пережитом горе, мучая завистью к
радостям юных.
Чтобы до безумия люди доходили, творя друг другу
радость, — вот это уж игра, какой лучше не придумать, и был бы
дьявол посрамлён на веки веков, и даже сам господь бог устыдился бы, ибо скуповат всё-таки да неприветлив он, не жалостлив…
Я чуть было не зарыдал, но тотчас же
дьявол подсказал: «ты плачь, сантиментальничай, а они спокойно разойдутся, улик не будет, и ты век будешь сомневаться и мучаться». И тотчас чувствительность над собой исчезла, и явилось странное чувство — вы не поверите — чувство
радости, что кончится теперь мое мученье, что теперь я могу наказать ее, могу избавиться от нее, что я могу дать волю моей злобе. И я дал волю моей злобе — я сделался зверем, злым и хитрым зверем.
Те люди, которые однажды, растроганные общей чистой
радостью и умиленные светом грядущего братства, шли по улицам с пением, под символами завоеванной свободы, — те же самые люди шли теперь убивать, и шли не потому, что им было приказано, и не потому, что они питали вражду против евреев, с которыми часто вели тесную дружбу, и даже не из-за корысти, которая была сомнительна, а потому, что грязный, хитрый
дьявол, живущий в каждом человеке, шептал им на ухо: «Идите.
А между тем Нестор заключает свой рассказ тем, что «бяша си видети
радость на небеси и на земли, толико душ спасаемых, а
дьявол стеня глаголаше: увы мне, яко отсюда прогоним есмь» (Нест., 6496 г.).
И такой поистине сатанинскою
радостью пылает это дикое лицо, что с криком ногою отталкивает его Пилат, и Иуда падает навзничь. И, лежа на каменных плитах, похожий на опрокинутого
дьявола, он все еще тянется рукою к уходящему Пилату и кричит, как страстно влюбленный...