Неточные совпадения
Начиная с
головы, человек этот удивлял своей лохматостью, из
дырявой кацавейки торчали клочья ваты, на животе — бахрома шали, — как будто его пытались обтесать, обстрогать, сделать не таким широким и угловатым, но обтесать не удалось, он так и остался весь в затесах, в стружках.
В это самое время из-под моста вдруг появляется, в одной грязной
дырявой рубахе, какое-то человеческое существо с опухшим бессмысленным лицом, качающейся, ничем не покрытой обстриженной
головой, кривыми безмускульными ногами и с какой-то красной глянцевитой культяпкой вместо руки, которую он сует прямо в бричку.
Когда я его достаточно ободряла и успокоивала, то старик наконец решался войти и тихо-тихо, осторожно-осторожно отворял двери, просовывал сначала одну
голову, и если видел, что сын не сердится и кивнул ему
головой, то тихонько проходил в комнату, снимал свою шинельку, шляпу, которая вечно у него была измятая,
дырявая, с оторванными полями, — все вешал на крюк, все делал тихо, неслышно; потом садился где-нибудь осторожно на стул и с сына глаз не спускал, все движения его ловил, желая угадать расположение духа своего Петеньки.
Хотя старик свыкся уже с мыслью о необходимости разлучиться рано или поздно с приемышем, тем не менее, однако ж, заснуть он долго не мог: большую часть ночи проворочался он с боку на бок и часто так сильно покрякивал, что куры и голуби, приютившиеся на окраине
дырявой лодки, почти над самой его
головой, вздрагивали и поспешно высовывали
голову из-под теплого крыла.
Тишина не прерывалась ни одним из тех звуков, какими приветствуется обыкновенно восход солнца: куры и голуби не думали подавать голоса; приютившись на окраине старой
дырявой лодки, помещенной на верхних перекладинах навеса, подвернув
голову под тепленькое, пушистое крыло, они спали крепчайшим сном.
Сын кузнеца шёл по тротуару беспечной походкой гуляющего человека, руки его были засунуты в карманы
дырявых штанов, на плечах болталась не по росту длинная синяя блуза, тоже рваная и грязная, большие опорки звучно щёлкали каблуками по камню панели, картуз со сломанным козырьком молодецки сдвинут на левое ухо, половину
головы пекло солнце, а лицо и шею Пашки покрывал густой налёт маслянистой грязи.
Илья давно не видел её и теперь смотрел на Матицу со смесью удовольствия и жалости. Она была одета в
дырявое платье из бумазеи, её
голову покрывал рыжий от старости платок, а ноги были босы. Едва передвигая их по полу, упираясь руками в стены, она медленно ввалилась в комнату Ильи и грузно села на стул, говоря сиплым, деревянным голосом...
На Иерухиме был замасленный,
дырявый кафтанишка, а ермолка на
голове до того лоснилась и побелела, что издали можно было принять ее за только что навощенный паркет.
С ободранного тополя внезапно оторвался желтый
дырявый лист и, кружась, поплыл книзу — и сразу вихрем в
голове закружились: взмах белого платка, выстрелы, кровь.
— Спасибо, родная, спасибо, — ласково ответила Варвара Петровна и поцеловала Лукерьюшку. — Поставь на скамейку, а ужо зайди ко мне, я тебе за этот гостинец платочек подарю, а то вон у тебя какой
дырявый на голове-то.
Под окнами вагонов, на стороне противоположной станции, медленно прошли по шпалам два загорелых мужика. Один из них, с большою, лохматою
головою, имел за спиною холщовый узел, а на плече держал косье с привязанной к нему косой; другой мужик, громадного роста и широкоплечий, хромал на левую ногу; у него не было ни узла, ни косы, и через плечо был перекинут только
дырявый зипун.
Засыпают дети, думая о бесприютном сапожнике. А ночью приходит к ним Терентий, крестит их и кладет им под
головы хлеба. И такую любовь не видит никто. Видит ее разве одна только луна, которая плывет по небу и ласково, сквозь
дырявую стреху, заглядывает в заброшенный сарай.
Изодранные валенки на ногах, пестрядинная юбка, наточная неуклюжая кофта с несколькими разноцветными заплатами на спине и боках и
дырявый шерстяной платок, окутывающий всю
голову, — вот ее костюм.
Лошади стали
головами под
дырявым, соломенным навесом у покосившихся ворот, мы с бабушкой поспешно выбрались из коляски, кучер забрался в нее.
— Ах он, воевода
дырявый! Да что ж он — о двух
головах? Тебе, Губареву, да колокольчики воспрещать?.. Который сына такого произвел, пятой роты Галицкого полка, Петра Губарева?.. По всей империи из всех солдат первый. Обдумай сам, гордый старик, — как исправника порешишь, так и будет. Хочь с места его долой, хочь в женский монастырь на покаяние. Воля твоя.