И молодой человек с горечью отворачивался от того, что называют жизнью, яркой, веселой, сверкающей, гремящей, живой и неудержимо катящей свои волны. Душа одного человека — это целый мир, и вот этот мир в
душе бродяги отравлен тяжкой неправдой. За что?
Неточные совпадения
На дороге ли ты отдал
душу Богу, или уходили тебя твои же приятели за какую-нибудь толстую и краснощекую солдатку, или пригляделись лесному
бродяге ременные твои рукавицы и тройка приземистых, но крепких коньков, или, может, и сам, лежа на полатях, думал, думал, да ни с того ни с другого заворотил в кабак, а потом прямо в прорубь, и поминай как звали.
— И без тебя, наказание божие, и без тебя, да! Знакомьтесь, девушки: Иноков, дитя
души моей,
бродяга, будет писателем.
Но скажите ради бога, какая есть возможность в России сделаться
бродягой повелителю 3 т<ысяч>
душ и племяннику 20 т<ысяч> московских тетушек.
Молодой человек посмотрел им вслед и затем, улегшись на нары, выглянул в окно. На дворе было темно. Две фигуры медленно ходили взад и вперед, о чем-то разговаривая. Семенов не слышал слов, и только грудной голос Бесприютного долетал до его слуха. Казалось,
бродяга жаловался на что-то, изливая перед стариком наболевшую
душу. Временами среди этой речи дребезжали старческие ответы, в которых молодому человеку слышалась неизменная безнадежная формула смирения перед судьбой.
Теперь эта
душа открылась перед молодым человеком; он понял, чего искал
бродяга своим темным умом; понял, что и перед человеком с грубыми чертами могут вставать проклятые вопросы. Жизнь оскорбила этого человека — вот он восстал, и он ставит эти вопросы, обращая их к жизни, требуя у нее ответа.
Первый прерывает молчание Никандр Сапожников, который доселе не проронил еще ни одного слова. Позавидовал ли он призрачному счастью
бродяги или, может быть, в
душе почувствовал, что мечты о счастье не вяжутся с серым туманом и черно-бурой грязью, но только он сурово глядит на
бродягу и говорит...
Между тем, от того, что требы были преподаны «
бродягою духовного чипа», для
душ христианских, по крайней мере, никакой беды не было, ибо они все-таки отходили в неведомый и безвозвратный путь лицом, имевшим «помазание от святого», и притом по опыту уже знавшим все тягости отдаленных переходов.