Неточные совпадения
Кити была смущена тою борьбой, которая происходила в ней, между враждебностью к этой
дурной женщине и
желанием быть снисходительною к ней; но как только она увидала красивое, симпатичное лицо Анны, вся враждебность тотчас же исчезла.
Она вытащила из сундука, из-под хлама книгу и положила у себя на столе, подле рабочего ящика. За обедом она изъявила обеим сестрам
желание, чтоб они читали ей вслух попеременно, по вечерам, особенно в
дурную погоду, так как глаза у ней плохи и сама она читать не может.
С тех пор они оба развратились: он — военной службой,
дурной жизнью, она — замужеством с человеком, которого она полюбила чувственно, но который не только не любил всего того, что было когда-то для нее с Дмитрием самым святым и дорогим, но даже не понимал, что это такое, и приписывал все те стремления к нравственному совершенствованию и служению людям, которыми она жила когда-то, одному, понятному ему, увлечению самолюбием,
желанием выказаться перед людьми.
[Только одного я встретил, который выразил
желание остаться на Сахалине навсегда: это несчастный человек, черниговский хуторянин, пришедший за изнасилование родной дочери; он не любит родины, потому что оставил там
дурную память о себе, и не пишет писем своим, теперь уже взрослым, детям, чтобы не напоминать им о себе; не едет же на материк потому, что лета не позволяют.]
Не был он и особенно религиозен, потому что благонравие, казалось, поглотило в нем все остальные его человеческие дары и особенности, все страсти и
желания,
дурные и хорошие.
Боярин призадумался.
Дурной гражданин едва ли может быть хорошим отцом; но и дикие звери любят детей своих, а сверх того, честолюбивый боярин видел в ней будущую супругу любимца короля польского; она была для него вернейшим средством к достижению почестей и могущества, составлявших единственный предмет всех тайных дум и нетерпеливых его
желаний. Помолчав несколько времени, он спросил: употребляла ли больная снадобья, которые оставил ей польский врач перед отъездом своим в Москву?
Гурмыжская. Я недовольна ее поведением. Что же мне оставалось делать? Я вас спрашиваю. При всем моем
желании остаться навсегда вдовой (томно) и даже отказаться совсем от света, я решилась пожертвовать собой. Я выхожу замуж, чтоб устроить имение и чтоб оно не досталось в
дурные руки.
Мои волосы, руки, лицо, привычки, какие бы они ни были, хорошие или
дурные, мне казалось, он сразу оценил и знал так, что я ничего, кроме
желания обмана, не могла прибавить к своей наружности.
Я очень ясно понял, в чем дело, и полагая, что не его, а дочь должен отдарить за труды, им понесенные, рассудил подарить Анисье Ивановне золотой перстень, который маменька, очень любя, носила во всю жизнь до самой кончины, и на нем был искусно изображен поющий петух. Полагая, что такой подарок будет приличен, сказал, право, без всякого
дурного намерения:"мое главное
желание устроить ее счастье (разумея перстнем), и если мое счастье такое…"
Кн<яжна> Софья. Правда. Когда мы чего-нибудь желаем, и
желание наше исполнится, то нам всегда кажется, что оно исполнилось слишком скоро. Мы лучше любим видеть радость в будущем, нежели в минувшем. Она счастлива… а я? Зачем раскаиваться? Люди не виновны, если судьба нечаянно исполняет их
дурные желанья: стало быть, они справедливы; стало быть, мое сердце должно быть покойно, должно бы было быть покойно!
По моим соображениям и по некоторым словам Анны Ивановны я догадывался, что старик Рубановский так много наговорил обо мне Лабзину
дурного в смысле моей безнадежности для их братства, что великий брат и начальник охладел в своем
желании сделать меня своим прозелитом.
Нет никакой надобности доказывать, что причиною общего движения в пользу трезвости в разных концах России было не внезапное угрызение совести за многолетнее пьянство и даже не «
желание встретить в трезвом виде зарю освобождения» (как предполагает г. Кошелев в № 99 «Московских ведомостей»), а просто дороговизна и
дурное качество водки.
Выразивши таким образом, против воли, высокие понятия о Радищеве, которого непременно хочет выставить с
дурной стороны, поэт-критик рассказывает вслед за тем смерть Радищева и повод к ней, с явным
желанием и тут осудить его.
Всё во власти неба, кроме нашего
желания служить богу или себе. Нам нельзя мешать птицам пролетать над нашею головою, но мы властны не давать им на ней гнездиться. Точно так же нельзя нам возбранить
дурным мыслям промелькать в голове нашей, но в нашей власти не давать им свить себе там гнездо, чтобы высиживать и выводить злые поступки.
Заблудшие люди придумали оправдания своему чувству мести или
желанию оградить себя от опасности и это самое чувство приписали богу, уверяя людей, что бог наказывает людей за их
дурные дела.
Суеверие разумности возмездия сильнее всего поддерживается тем, что страх перед наказанием на время удерживает людей от совершения запрещенных поступков. Но запрещение это не уменьшает, а увеличивает
желание дурного, как плотина не уменьшает напора течения реки, а только усиливает его.
Это было
желание играть в героев и боязнь
дурных шансов игры — совершенно по пословице: «и хочется и колется»…
Даже здесь, в моем уединении, на берегу моря, мне не приходит
желание послушать хорошей музыки. Не оттого ли также, что я никогда не спрашивала даже себя: что хорошая, что
дурная музыка, — или может быть, никогда не переживала таких минут в жизни, когда музыка — душевная потребность.
Дурное реакционерство и есть
желание возврата к недавнему прошлому.
Деятельность общая, правительственная, выражающаяся в теперешних обстоятельствах даровой раздачей, по расписаниям и спискам, хлеба и денег, вызывает самые
дурные чувства: жадность, зависть, притворство, осуждение; деятельность личная вызывает, напротив, лучшие чувства, любовь и
желание жертвы.
Николай, хотя без того
желания находить всё
дурным, которое было у Денисова, считал также весьма достойным и важным делом посудить о правительстве и считал, что то, что А. назначен министром того-то, а что Б. генерал-губернатором туда-то, и что государь сказал то-то, а министр то-то, что всё это дела очень значительные. И он считал нужным интересоваться этим и расспрашивал Пьера. За расспросами этих двух собеседников разговор не выходил из этого обычного характера сплетни высших, правительственных сфер.