Неточные совпадения
Павел Петрович слегка побледнел… Николай Петрович
почел должным вмешаться в разговор...
«Возгордясь сидел, — с жестокостью припоминали самые злорадные, — за святого себя
почитал, на коленки пред ним повергались, яко
должное ему принимал».
По утрам хозяин уходил в лавку, а Евсей оставался в квартире, чтобы привести комнаты в
должный порядок. Кончив это, он умывался, шёл в трактир за кипятком и потом в лавку — там они с хозяином пили утренний чай. И
почти всегда старик спрашивал его...
Напротив, эти французы шли по улице
почти церемониальным маршем, повзводно, тихим, ровным шагом и даже с наблюдением
должной дистанции.
Я бы с великим удовольствием пропустил эту неприятную, пошлую сцену, если б она не служила необходимым изъяснением всего следующего; а так как я предполагаю в своих читателях
должную степень любопытства, то не
почитаю за необходимость долее извиняться.
Две неопределенные личности тоже не обратили
должного внимания на приглашение, по крайней мере в первую минуту его получения. Это, может быть, произошло вследствие того, что черноволосый, остававшийся прежде
почти в постоянном выигрыше, на этот раз за ремизился, а потому очень разгорячился. Белокурый, в надежде выиграть, тоже разгорячился.
Наконец, после многих, допустили и нас к самому. Отвесив
должные высокому его сану поклоны, домине Галушкинекий начал объясняться, что он не даром провел время на кондициях: приготовил трех юношей, имеющих сделать
честь училищу и даже веку. Начальник удостоил нас обозреть, но несколько меланхолически. Домине инспектор поспешил подать письмо, писанное самими батенькою.
Но, к еще пущему своему удивлению, Вельчанинов заметил, что Павел Павлович ни разу
почти не осмелился сам заговорить с Надей, хотя беспрерывно юлил подле или невдалеке от нее; по крайней мере свое положение не примечаемого и презираемого ею он принимал как бы так и
должное, натуральное.
Ему уже, правда, давно приходила мысль заглянуть туда хоть раз, посмотреть, все ли шло там
должным порядком, да как-то все не удавалось: то, как назло, одолеют ревматизмы, и надо было покориться воле врача, предписавшего непременную поездку в Баден или Карлсбад, а оттуда в Париж, где, по словам врача, только и можно было ожидать окончательного выздоровления; то опять являлись какие-нибудь домашние обстоятельства: жена родила, или общество, в котором барин был одним из любезнейших членов, переселялось
почти на все лето в Петергоф или на Каменный остров, на дачи; или же просто не случалось вдруг, ни с того ни с сего, денег у нашего барина.
Как изменились их отношения! Марья Петровна, бывшая для Кузьмы чем-то недосягаемым, на что он и смотреть боялся,
почти не обращавшая на него внимания, теперь часто тихонько плачет, сидя у его постели, когда он спит, и нежно ухаживает за ним; а он спокойно принимает ее заботливость, как
должное, и говорит с нею, точно отец с маленькой дочерью.
— Бог знает, кому туда дорога-то шла, — возразила Грачиха, — не тот, может, только туда попал. Старой вашей барыне на наших глазах еще в сей жизни плата божья была. Не в мою меру будь сказано, как померла, так язык на два аршина вытянулся, три раза в гробу повертывалась, не скроешь этого дела-то, похорон совершать,
почесть, не могли по-должному, словно колдунью какую предавали земле, страх и ужас был на всех.
Густав, скрепив сердце, отвечал со всем уважением,
должным матери Луизы, что он хотя чувствует себя виноватым, но не заслуживает оскорбительных выражений, которыми его осыпали; что он обстоятельствами и любовью вовлечен был в обман и что если любить добродетель в образе ее дочери есть преступление, то он
почитает себя величайшим преступником.
Разбудите их, вопросите с терпением и уважением,
должным их сединам и заслугам, — и они, в красноречивом лепете младенческой старости, расскажут вам чудеса о давно былом; и гигантские тени их полководцев, прислушавшись из праха к словам
чести и красоты, встанут перед вами грозные, залитые с ног до головы железом, готовые, при малейшем сомнении о величии их, бросить вам гремящую рукавицу, на коей видны еще брызги запекшейся крови их врагов.
— Поляки были всегда рыцари
чести и поклонники красоты, — продолжал торжествующий Владислав, — и я уверен, что она принята будет вами с
должным уважением.