Неточные совпадения
Самгин встал,
догадываясь, что этот хлыщеватый парень, играющий в революцию, вероятно, попросит его о какой-нибудь услуге, а он не сумеет отказаться. Нахмурясь, поправив очки, Самгин вышел в столовую, Гогин, одетый во фланелевый костюм, в белых ботинках, шагал
по комнате, не улыбаясь, против обыкновения, он пожал руку Самгина и, продолжая ходить, спросил скучным
голосом...
По интонации
голоса я
догадывался, что Стебельков уже овладел разговором, говорит уже не вкрадчиво, а властно и развалившись, вроде как давеча со мной: «вы следите?», «теперь извольте вникнуть» и проч.
Какое счастье, что они не понимали друг друга! Но
по одному лицу,
по голосу Фаддеева можно было
догадываться, что он третирует купца en canaille, как какого-нибудь продавца баранок в Чухломе. «Врешь, не то показываешь, — говорил он, швыряя штуку материи. — Скажи ему, ваше высокоблагородие, чтобы дал той самой, которой отрезал Терентьеву да Кузьмину». Купец подавал другой кусок. «Не то, сволочь, говорят тебе!» И все в этом роде.
Лесной великан хмурился и только солидно покачивался из стороны в сторону. Я вспомнил пургу около озера Ханка и снежную бурю при переходе через Сихотэ-Алинь. Я слышал, как таза подкладывал дрова в огонь и как шумело пламя костра, раздуваемое ветром. Потом все перепуталось, и я задремал. Около полуночи я проснулся. Дерсу и Китенбу не спали и о чем-то говорили между собой.
По интонации
голосов я
догадался, что они чем-то встревожены.
Сначала из кабинета доносился только глухой однотонный звук низкого командирского баса. Слов не было слышно, но
по сердитым раскатистым интонациям можно было
догадаться, что полковник кого-то распекает с настойчивым и непреклонным гневом. Это продолжалось минут пять. Потом Шульгович вдруг замолчал; послышался чей-то дрожащий, умоляющий
голос, и вдруг, после мгновенной паузы, Ромашов явственно, до последнего оттенка, услышал слова, произнесенные со страшным выражением высокомерия, негодования и презрения...
Но
по тону его
голоса нетрудно было
догадаться, что хлыстовский способ верчения и кружения казался ему юнее, живее, человечнее и, может быть, даже вернее для призвания в свое нравственное бытие божественного духа.
Оставшись один, Лорис-Меликов записал в своей книжечке самое главное из того, что рассказывал ему Хаджи-Мурат, потом закурил папиросу и стал ходить взад и вперед
по комнате. Подойдя к двери, противоположной спальне, Лорис-Меликов услыхал оживленные
голоса по-татарски быстро говоривших о чем-то людей. Он
догадался, что это были мюриды Хаджи-Мурата, и, отворив дверь, вошел к ним.
Слухи о поддельных письмах расходились
по городу. Разговоры об этом занимали горожан и радовали. Почти все хвалили Варвару и радовались тому, что Передонов одурачен. И все те, кто видел письма, в
голос уверяли, что
догадались сразу.
Далеко оно было от него, и трудно старику достичь берега, но он решился, и однажды, тихим вечером, пополз с горы, как раздавленная ящерица
по острым камням, и когда достиг волн — они встретили его знакомым говором, более ласковым, чем
голоса людей, звонким плеском о мертвые камни земли; тогда — как после
догадывались люди — встал на колени старик, посмотрел в небо и в даль, помолился немного и молча за всех людей, одинаково чужих ему, снял с костей своих лохмотья, положил на камни эту старую шкуру свою — и все-таки чужую, — вошел в воду, встряхивая седой головой, лег на спину и, глядя в небо, — поплыл в даль, где темно-синяя завеса небес касается краем своим черного бархата морских волн, а звезды так близки морю, что, кажется, их можно достать рукой.
— А, вот что!.. — произнесла Елена, и князь
по одному тону
голоса ее
догадался, какая буря у ней начинается в душе.
Женщина была Дигэ, — с другим
голосом я никак не смешал бы ее замедленный
голос особого оттенка, который бесполезно передавать,
по его лишь ей присущей хладнокровной музыкальности. Кто мужчина —
догадаться не составляло особого труда: мы не забываем
голоса, язвившего нас. Итак, вошли Галуэй и Дигэ.
По изменившемуся звуку
голоса Меркулов
догадывается, что солдат повернулся к нему лицом. Повертывается и Меркулов, но в темноте не видит даже фигуры своего собеседника.
Ковалев
догадался и, схватив со стола красную ассигнацию, сунул в руки надзирателю, который, расшаркавшись, вышел за дверь, и в ту же почти минуту Ковалев слышал уже
голос его на улице, где он увещевал
по зубам одного глупого мужика, наехавшего с своею телегою как раз на бульвар.
— Ась? — откликнулся он. — Да после-то? Очнулся я, смотрю: скачет к нам Иван Захаров на вершной, в руках ружье держит. Подскакал вплоть; я к нему… Лежать бы и ему рядом с Безруким, уж это верно, да спасибо, сам
догадался. Как глянул на меня — повернул коня да давай его ружейным прикладом
по бокам нахлестывать. Тут у него меринок человеческим
голосом взвыл, право, да как взовьется, что твоя птица!
Он был уверен, что князь, со своей проницательностью и умом, уже
догадался о цели его аудиенции
по одному волнению в
голосе, с которым он высказал свою просьбу.