Неточные совпадения
От Плутарха и «Путешествия Анахарсиса Младшего» он перешел к Титу Ливию и Тациту, зарываясь в мелких
деталях первого и в сильных сказаниях второго, спал с Гомером, с Дантом и часто забывал
жизнь около себя, живя в анналах, сагах, даже в русских сказках…
— Владимир Ипатьич, что же вы толкуете о мелких
деталях, о дейтероплазме. Будем говорить прямо: вы открыли что-то неслыханное, — видимо, с большой потугой, но все же Иванов выдавил из себя слова: — профессор Персиков, вы открыли луч
жизни!
Главное нравственное правило: «не попадай на замечание» — проникало во все
детали этой
жизни.
Толстой же говорит, спорит и доказывает. И, как всегда в таких случаях, художественная перспектива вдруг искажается, свет и тени распределяются неправильно, одни
детали непропорционально выдвигаются вперед в ущерб другим. И не со спокойным самообладанием художника, а с задором увлекшегося полемиста Толстой на первом плане семейной
жизни Наташи водружает знаменитую пеленку с желтым пятном вместо зеленого.
Мне показалось, что зверь сделал коротенькую гримасу и на мгновение оскалил зубы: шерсть на спине его поднялась дыбом и тотчас опустилась; мне показалось, что у него дрогнули усы, и он дважды медленно повел кончиком хвоста налево и направо. В таких случаях в мозгу на всю
жизнь особенно ярко запечатлеваются какие-нибудь две-три несущественные
детали. Я не могу сказать, чтобы в этот момент я особенно испугался, — вернее, я просто растерялся и оцепенел, как и мой спутник Маха Кялондига.
Пьесы из современной
жизни шли в обстановке только приличной, но без всех тех бесконечных
деталей, которыми жрецы нового искусства желают вызывать в публике ряд психических"настроений".
Ежегодные мои поездки"в Россию"в целом и в
деталях доставляли обширный материал будущему беллетристу. И
жизнь нашего дерптского товарищеского кружка в последние два года питалась уже почти исключительно чисто русскими интересами. Журналы продолжали свое развивающее дело. Они поддерживали во мне сильнее, чем в остальных, уже не одну книжную отвлеченную любознательность, а все возраставшее желание самому испробовать свои силы.
Париж в светлую осеннюю погоду, со всем своим историческим прошлым, с кипучей уличной
жизнью, красивостью, грацией, тысячью оригинальных картинок, штрихов,
деталей, оставлял позади все, что было пережито и в России, и по дороге до Франции.
Меня интересовали, главным образом, два пункта: влияние этого огромного успеха на личную судьбу Золя и тот предполагаемый плагиат, в котором упрекали его некоторые журналы, говоря, что он будто бы выкрал из какой-то книги все
детали увриерской (рабочей (от фр. ouvrier)
жизни Парижа, множество слов жаргона и даже несколько прозвищ действующих лиц.
Впоследствии, поощренный успехом моего изобретения, я открыл и ввел в обиход тюрьмы целый ряд маленьких усовершенствований, но они касались
деталей: формы замков и т. п., и, как все другие маленькие изобретения, влились в общее русло
жизни, увеличив ее правильность и красоту, но не сохранив за собою имени автора. Окошечко же в двери — мое, и всякого, кто осмелится отрицать это, я назову лжецом и негодяем.