Неточные совпадения
Когда он стал спрашивать, на каком основании освободили заложников, ему сослались на какой-то регламент, в котором будто бы сказано:"Аманата сечь, а будет который уж высечен, и такого более
суток отнюдь не
держать, а выпущать домой на излечение".
Я из Англии писал вам, как мы плавали по каналу, как нас подхватил в нем свежий ветер и
держал там четверо
суток.
На последних пятистах верстах у меня начало пухнуть лицо от мороза. И было от чего: у носа постоянно торчал обледенелый шарф: кто-то будто
держал за нос ледяными клещами. Боль невыносимая! Я спешил добраться до города, боясь разнемочься, и гнал более двухсот пятидесяти верст в
сутки, нигде не отдыхал, не обедал.
Вечером после ужина мы
держали совет. Решено было, что завтра я, Дерсу и китаец-охотник отправимся вверх по Тютихе, перевалим через Сихотэ-Алинь и назад вернемся по реке Лянчихезе. На это путешествие нужно было употребить 3
суток. Стрелки и казаки с лошадьми останутся в фанзе и будут ожидать нашего возвращения.
Шесть
суток держали меня так.
Перед солнечным восходом сон начнет одолевать ястреба, и он сделается смирнее: тут поступать смелее: поглаживать его, поправлять крылья, которые он целые
сутки держит в распущенном положении (не подбирает), и потягивать полегоньку за хвост, чтобы он крепче держался когтями за руку охотника и не дремал.
Меня через
сутки перевезли в закрытом возке в отдельную дворовую избу, окружили мужиками-караульщиками, меня
держали взаперти целые шесть недель!
Приходилось тяжело работать, за тридцать-сорок верст от берега, среди ночи, иногда в ненастную погоду, когда вода заливала баркас и тотчас же обледеневала на одежде, на веслах, а погода
держала по двое, по трое
суток в море, пока не выбрасывала куда-нибудь верст за двести, в Анапу или в Трапезонд.
Оставалось одно средство: во всю дорогу
держать ящик в руках; езды было всего
сутки, можно ночку и не поспать.
При малолетстве Глаши и Милочки эти поздравления производились с несравненно большею торжественностью: Глашу и Милочку он, во время оно, заставлял выучивать небольшие стихи, и девочки, выступая перед пестуном своим, читали благодетелям разные торжественные оды и сонеты; но книжка, из которой почерпались эти вирши, истлела от времени и слез, пролитых на нее двумя девочками, а Ахилла-дьякон хоть и взялся выучить Малвошку к рождеству хорошим стихам и даже
держал его у себя для этого целые
сутки, но, как известно из книги отца Савелия, выучил ребенка таким стихам, что благодаря им Пизонский мог потерять всякое доброе о себе мнение и прослыть самым грубым насмешником.