Эпоха не только самая аскетическая, но и самая чувственная, отрицавшая сладострастье земное и утверждавшая сладострастье небесное, одинаково породившая идеал монаха и идеал рыцаря, феодальную анархию и Священную Римскую империю, мироотрицание церкви и миродержавство той же церкви, аскетический подвиг монашества и рыцарский культ прекрасной дамы, — эпоха эта обострила дуализм во всех сферах бытия и поставила перед
грядущим человечеством неразрешенные проблемы: прежде всего проблему введения всей действительности в ограду церкви, превращения человеческой жизни в теократию.
«Ближний» дороже «дальнего», всякая человеческая жизнь, всякая человеческая душа больше стоит, чем благодетельствование
грядущего человечества, чем отвлеченные «идеи».
Неточные совпадения
В христианском
человечестве мессианское сознание может быть обращено лишь вперед, лишь к Христу
Грядущему, ибо по существу это сознание — пророческое.
Нет ничего более жалкого, чем утешение, связанное с прогрессом
человечества и блаженством
грядущих поколений.
Гнет позитивизма и теории социальной среды, давящий кошмар необходимости, бессмысленное подчинение личности целям рода, насилие и надругательство над вечными упованиями индивидуальности во имя фикции блага
грядущих поколений, суетная жажда устроения общей жизни перед лицом смерти и тления каждого человека, всего
человечества и всего мира, вера в возможность окончательного социального устроения
человечества и в верховное могущество науки — все это было ложным, давящим живое человеческое лицо объективизмом, рабством у природного порядка, ложным универсализмом.
Земной дух
человечества, пошедшего по пути змия, загипнотизировал человека заманчивой идеей прогресса и
грядущего в конце прогресса земного рая, и так обольщен был человек, что не заметил безумия своего служения прогрессу и своего подчинения счастливцам
грядущего рая.
Только в свете религиозного сознания видна двойственность исторических судеб
человечества, видно
грядущее в мире разделение на конечное добро и конечное зло, виден трагический и трансцендентный конец истории, а не благополучный и имманентный.
Всякий верующий в прогресс ждет, что прогресс приведет к хорошему, благому концу, что восторжествует царство счастливого, свободного, сильного, божественного
человечества, и вдохновляется этим
грядущим земным совершенством.
Отношение к народу-пролетариату определяется уже не столько состраданием к его угнетенному, несчастному положению, сколько верой в то, что он должен победить, что он
грядущая сила и освободитель
человечества.
На капиталистических фабриках приготовляется
грядущее могущественное
человечество.
Путь прогресса влечет
человечество к
грядущей гармонии, всеобщему счастью и райскому блаженству тех, которые взберутся на его вершину.
Христос
Грядущий придет лишь к тому
человечеству, которое дерзновенно совершит творческое христологическое самооткровение, т. е. раскроет в своей природе божественную мощь и славу.
Во имя величия сверхчеловека, во имя счастья
грядущего, далекого
человечества, во имя всемирной революции, во имя безграничной свободы одного или безграничного равенства всех можно замучить или умертвить всякого человека, какое угодно количество людей, превратить всякого человека в простое средство для великой «идеи», великой цели.