Неточные совпадения
В статьях этих я жил вместе с войной и писал в живом трепетании события. И я сохраняю последовательность своих живых реакций. Но сейчас к мыслям моим о судьбе России примешивается много
горького пессимизма и острой
печали от разрыва с великим прошлым моей родины.
В ней есть благородная
печаль,
горькое чувство человеческой жизни и судьбы.
Он, по-видимому, находил, что ее тихие, задушевные переливы больше соответствуют его
горькой судьбе, лучше выразят
печаль его отвергнутого сердца.
«Кому я отдалась, на кого расточила я свои чистые девичьи ласки!» — должна думать теперь несчастная девушка, и стыд
горькой ошибки будет преследовать ее сильнее и дольше, нежели
печаль об утраченной невинности.
В подземелье, в темном углу, на лавочке лежала Маруся. Слово «смерть» не имеет еще полного значения для детского слуха, и
горькие слезы только теперь, при виде этого безжизненного тела, сдавили мне горло. Моя маленькая приятельница лежала серьезная и грустная, с печально вытянутым личиком. Закрытые глаза слегка ввалились и еще резче оттенились синевой. Ротик немного раскрылся, с выражением детской
печали. Маруся как будто отвечала этою гримаской на наши слезы.
У Потугина покраснели щеки и глаза потускнели; но — странное дело! — речь его,
горькая и даже злая, не отзывалась желчью, а скорее
печалью, и правдивою, искреннею
печалью.
Тот легкий, полудетский сон, оставшийся от детства, что даже плачущим глазам Линочки придавал скрытое выражение покоя и счастья, навсегда ушел: глаза раскрылись широко и блестяще, углубились и потемнели; и лег вокруг глаз темный и жуткий обвод страдания, видимый знак
печали и
горьких дум.
«Так я найдëн и поднят был…
Ты остальное знаешь сам.
Я кончил. Верь моим словам
Или не верь, мне всё равно.
Меня
печалит лишь одно:
Мой труп холодный и немой
Не будет тлеть в земле родной,
И повесть
горьких мук моих
Не призовет меж стен глухих
Вниманье скорбное ничье
На имя темное мое.
Прячась за деревьями и дачами и опять показываясь на минутку, русский терем уходил все дальше и дальше назад и вдруг исчез из виду. Воскресенский, прижавшись щекой к чугунному столбику перил, еще долго глядел в ту сторону, где он скрылся. «Все сие прошло, как тень и как молва быстротечная», — вспомнился ему вдруг
горький стих Соломона, и он заплакал. Но слезы его были благодатные, а
печаль — молодая, светлая и легкая.
Поземцев (в повести «Призвание»), принадлежащий к последнему разряду, женится и губит свою жену, грубым образом заводя связь с какой-то кокеткой и делая жене бессовестные упреки; Буднев, второго разряда, точно так же бестолково женится и губит свою жену тем, что влюбляется в какую-то девчонку, на которую тратится, скрывает от жены причину своих долгих отлучек, своей
печали и, наконец, запивает
горькую.
Затуманилась Мать-Сыра Земля и с горя-печали оросила поблекшее лицо свое слезами
горькими — дождями дробными.
Какое-то внутреннее тяжелое горе, грустная жалоба побежденного бойца,
печаль о несбывшихся надеждах юности, — вот характер большей части изданных ныне стихотворений г. Плещеева. С первого взгляда тут не представляется ничего необыкновенного: кто не был разочарован
горьким опытом жизни, кто не сожалел о пылких мечтах юности? Это сделалось даже обычною пошлою темою бездарных стихотворцев, к которым обращался еще Лермонтов с этими жесткими стихами...
«Бедный Андрюша! — подумала Тася, — и он сирота, как и Карлуша. У той папа умер, и она успокоиться не может по нему до сих пор; y этого мама, и он о ней со слезами вспоминает. A y неё, Таси, есть добрая, милая, ласковая мама, и она, Тася, так много
горького причинила ей! Сколько горя и
печали! Должно быть много, очень много, если добрая мама решила отдать ее так далеко от себя».
Книга прекрасная, в ней есть
печаль и грусть, вызванные злом мировой жизни,
горькой судьбой человека.
И
горьким оно стало, ибо впитало в себя всю
печаль несбывшихся надежд, всю горечь обманутой веры, всю пламенную тоску беспредельного одиночества.
Кажется, я не сразу понял, что она мертва, и только постепенно, видя неподвижность трупа, ощущая пустоту и тишину мертвого дома, я начал чувствовать
горькую и неутолимую
печаль.