Неточные совпадения
Весь день на крейсере царило некое полупраздничное остолбенение; настроение было неслужебное, сбитое — под
знаком любви,
о которой
говорили везде — от салона до машинного трюма; а часовой минного отделения спросил проходящего матроса: «Том, как ты женился?» — «Я поймал ее за юбку, когда она хотела выскочить от меня в окно», — сказал Том и гордо закрутил ус.
— Человек — удивительно преданный мне. Он, конечно,
знаком с филерами, предупреждал меня, что за мной следят,
говорил и
о тебе: подозрительная особа.
—
Знаком я с нею лет семь. Встретился с мужем ее в Лондоне. Это был тоже затейливых качеств мужичок. Не без идеала. Торговал пенькой, а хотелось ему заняться каким-нибудь тонким делом для утешения души. Он был из таких, у которых душа вроде опухоли и — чешется. Все с квакерами и вообще с английскими попами вожжался. Даже и меня в это вовлекли, но мне показалось, что попы английские, кроме портвейна, как раз ничего не понимают, а
о боге
говорят — по должности, приличия ради.
— У Тагильского оказалась жена, да — какая! — он закрыл один глаз и протяжно свистнул. — Стиль модерн, ни одного естественного движения,
говорит голосом умирающей. Я попал к ней по объявлению: продаются книги. Книжки, брат, замечательные. Все наши классики, переплеты от Шелля или Шнелля, черт его знает! Семьсот целковых содрала. Я сказал ей, что был
знаком с ее мужем, а она спросила: «Да?» И — больше ни звука
о нем, стерва!
Он смущался, уходил и сам не знал, что с ним делается. Перед выходом у всех оказалось что-нибудь: у кого колечко, у кого вышитый кисет, не
говоря о тех
знаках нежности, которые не оставляют следа по себе. Иные удивлялись, кто почувствительнее, ударились в слезы, а большая часть посмеялись над собой и друг над другом.
Для какого-то непонятного контроля и порядка он приказывал всем сосланным на житье в Пермь являться к себе в десять часов утра по субботам. Он выходил с трубкой и с листом, поверял, все ли налицо, а если кого не было, посылал квартального узнавать
о причине, ничего почти ни с кем не
говорил и отпускал. Таким образом, я в его зале перезнакомился со всеми поляками, с которыми он предупреждал, чтоб я не был
знаком.
Я всего более
знаком с породами большого и малого Дрозда-рябинника и потому,
говоря вообще, буду
говорить собственно
о них.
А раскрыть их — я теперь чувствую себя обязанным, просто даже как автор этих записей, не
говоря уже
о том, что вообще неизвестное органически враждебно человеку, и homo sapiens — только тогда человек в полном смысле этого слова, когда в его грамматике совершенно нет вопросительных
знаков, но лишь одни восклицательные, запятые и точки.
— Нет, — отвечал дядя, — он не
говорил, да мы лучше положимся на него; сами-то, видишь, затрудняемся в выборе, а он уж знает, куда определить. Ты ему не
говори о своем затруднении насчет выбора, да и
о проектах тоже ни слова: пожалуй, еще обидится, что не доверяем ему, да пугнет порядком: он крутенек. Я бы тебе не советовал
говорить и
о вещественных
знаках здешним красавицам: они не поймут этого, где им понять! это для них слишком высоко: и я насилу вникнул, а они будут гримасничать.
Болезненное впечатление выразилось в его лице, когда Кириллов, вместо того чтобы подать
знак для битвы, начал вдруг
говорить, правда для проформы,
о чем сам заявил во всеуслышание...
Обо всем этом
говорил Гоголь у А.
О. Смирновой, в присутствии гр. А. К. Толстого (известного поэта), который был
знаком с ним издавна, но потом не видал его лет шесть или более.
В моем последнем письме я извещал вас
о прибытии сюда Хаджи-Мурата: он приехал в Тифлис 8-го; на следующий день я познакомился с ним, и дней восемь или девять я
говорил с ним и обдумывал, что он может сделать для нас впоследствии, а особенно, что нам делать с ним теперь, так как он очень сильно заботится
о судьбе своего семейства и
говорит со всеми
знаками полной откровенности, что, пока его семейство в руках Шамиля, он парализован и не в силах услужить нам и доказать свою благодарность за ласковый прием и прощение, которые ему оказали.
Говорили, правда, что такое угощение продолжалось иногда неделю и две; да с башкирцами и нельзя вдруг толковать
о деле, и надо всякий день спрашивать: «А что,
знаком, добрый человек, давай
говорить об мой дела».
— Кстати, вы что-то хотели сказать мне
о гуттаперчевом мальчике, — подхватил он, очевидно, более с целью развлечь Эдвардса, так как ему было известно, что клоун в последнее время выражал особенную заботливость к мальчику, что служило также
знаком приближавшейся болезни, — вы
говорили, он стал как будто слабее работать.
Живя вместе с полковником П. П. Мартыновым в Гарновском доме, я находился постоянно в кругу Измайловских офицеров; с некоторыми из них я был
знаком очень дружески, откровенно рассказывал им все,
о чем
говорил с Гаврилом Романовичем Державиным, и, кстати,
о всех моих литературных убеждениях.
Конечно, следы исполинского пожара еще не были изглажены: огромные обгорелые каменные дома, кое-как прикрытые старым железом, окна, заделанные деревянными досками с нарисованными на них рамами и стеклами, с красными и закоптелыми полосами и пятнами по стенам, печальными
знаками пламени, за три года вылетавшего из всех отверстий здания, пустыри с обгорелыми фундаментами и печами, заросшие густою травою, искрещенные прямыми тропинками, проложенными и протоптанными расчетливыми пешеходами, самая новизна, свежесть множества деревянных, прекрасной новейшей архитектуры домов, только что отстроенных или строящихся, — все красноречиво
говорило о недавнем посещении Европы…
Славный майор Фаддей Громилов, который знал людей не хуже «Военного устава», и воеводский товарищ Прямодушии, которого длинный орлиный нос был неоспоримым
знаком наблюдательного духа, часто
говаривали капитану Радушину: «Сын твой родился в сорочке: что взглянешь, то полюбишь его!» Это доказывает, между прочим, что старики наши, не зная Лафатера, имели уже понятие
о физиогномике и считали дарование нравиться людям за великое благополучие (горе человеку, который не умеет ценить его!)…
Про Иргиз
говорили:
знаком был он матери Манефе; до игуменства чуть не каждый год туда ездила и гащивала в тамошних женских обителях по месяцу и дольше… Василий Борисыч также коротко знал Иргизские монастыри. Долго он рассуждал с Манефой
о благолепии тамошних церквей,
о стройном порядке службы,
о знаменитых певцах отца Силуяна,
о пространном и во всем преизобильном житии тамошних иноков и стариц.
Придя в переднюю начальника, он вместо швейцара увидел тот же
знак… И всё это
говорило ему
о восторге, негодовании, гневе… Ручка с пером тоже глядела восклицательным
знаком. Перекладин взял ее, обмакнул перо в чернила и расписался...
Я заметил это, но не подал матери никакого
знака — и хорошо сделал: впоследствии я скоро убедился, что, приняв православие, она удержала в себе очень много лютеранского духа и верила в доступность неба для адвокатуры. Но
о верованиях матушки еще придется
говорить гораздо пространнее, а потому на этом остановимся.
Благодарил он меня за то, что и как я
говорил о нем в моей статье"Phenomenes du drame moderne". Книжка журнала, где появилась статья моя, уже вышла тем временем. От Вырубова я уже знал, что с Дюма приятельски
знаком проф. Robin, один из столпов тогдашнего кружка позитивистов. Он, вероятно, и дал ему книжку журнала с моей статьей.
С Чернышевским я лично
знаком не был; но я начал свое писательство в Петербурге в годы его популярности, и мне как фельетонисту журнала"Библиотека для чтения"(который я позднее приобрел в собственность) привелось
говорить о тех полемических походах, какие Чернышевский вел тогда направо и налево.
Плеханова (с которым я до того не был
знаком) я не застал в Женеве,
о чем искренно пожалел. Позднее я мельком в Ницце видел одну из его дочерей, подруг дочери тогдашнего русского эмигранта, доктора А.Л.Эльсниц,
о котором буду еще
говорить ниже. Обе девушки учились, кажется, в одном лицее. Но отец Плехановой не приезжал тогда в Ниццу, да и после я там с ним не встречался; а в Женеву я попал всего один раз, мимоездом, и не видал даже Жуковского.
Позднее, вернувшись в Петербург в начале 1871 года, я узнал от брата Василия Курочкина — Николая (постоянного сотрудника"Отечественных записок"), что это он, не будучи даже со мной
знаком, стал
говорить самому Некрасову обо мне как
о желательном сотруднике и побудил его обратиться ко мне с письмом.
—
О, великий, смелый вождь! Твой брат собрал большое войско и идет на нас. Он
говорит, что половина этой страны — его, что этот лес — его лес, что наши жилища должны принадлежать его воинам и что он идет отобрать все это у тебя, у нас. Но пусть он соберет еще больше войска, мы не боимся ничего. Каждый куст в этом лесу
знаком нам. Мы окружим лес и нападем на твоего брата, разобьем его войско, а его самого приведем к тебе. Tы можешь убить его или сделать его своим рабом.
— Что мне Аракчеев, ведь не жениться он собирается на девочке, которая ему в дочери годится, а если он
знаком с их семейством, то в этом я беды не вижу, я его считаю далеко не дурным человеком и полезным государственным деятелем, чтобы
о нем там ни
говорили…
—
О, с делом я
знаком, весь город
говорит о нем, все газеты полны подробностями… Я, думая, что вам будет это интересно, захватил две газеты, в которых более талантливо, живо и подробно изложено ваше дело.
— Каких «роковых
знаков»?
О чем вы
говорите?
Подробно рассказал он
о нанесенных ему покойным князем побоях,
знаки которых не прошли s до сих пор, и
о том, что под влиянием злобы и толков
о появлении старого князя,
говорил приписанные ему слова.
Леандров (про себя). Он подает мне условленный
знак… а! понимаю. (Садясь с Виталиной на скамейку подле беседки, вслух.)
О чем, бишь, мы
говорили? Да,
о сыне. В самом деле, славный и добрый малый! Живой портрет матери, которую я страстно любил! Знаете ли, ваша Наталья Ивановна мне ее живо напоминает. Одно и то же имя; звук голоса — словно слышу мою Наташу. Как она хороша, моя голубушка!
Так же решительно высказывается и Тертуллиан, современник Оригена,
о невозможности христианина быть военным: «Не подобает служить
знаку Христа и
знаку дьявола, —
говорит он про военную службу, — крепости света и крепости тьмы. Не может одна душа служить двум господам. Да и как воевать без меча, который отнял сам господь? Неужели можно упражняться мечом, когда господь сказал, что каждый взявшийся за меч от меча погибнет. И как будет участвовать в сражении сын мира?