Неточные совпадения
Сидя
на звездообразном диване в ожидании
поезда, она, с отвращением
глядя на входивших и выходивших (все они были противны ей), думала то о том, как она приедет
на станцию, напишет ему записку и что̀ она напишет ему, то о том, как он теперь жалуется матери (не понимая ее страданий)
на свое положение, и как она войдет в комнату, и что она скажет ему.
Через час он ехал в санитарном
поезде, стоя
на площадке вагона,
глядя на поля, уставленные палатками — белыми пузырями.
Несколько раз в продолжение суток Горизонт заходил в третий класс, в два вагона, разделенные друг от друга чуть ли не целым
поездом. В одном вагоне сидели три красивые женщины в обществе чернобородого, молчаливого сумрачного мужчины. С ним Горизонт перекидывался странными фразами
на каком-то специальном жаргоне. Женщины
глядели на него тревожно, точно желая и не решаясь о чем-то спросить. Раз только, около полудня, одна из них позволила себе робко произнести...
Между тем наш
поезд на всех парах несся к Кенигсбергу; в глазах мелькали разноцветные поля, луга, леса и деревни. Физиономия крестьянского двора тоже значительно видоизменилась против довержболовской. Изба с выбеленными стенами и черепичной крышей
глядела веселее, довольнее, нежели довержболовский почерневший сруб с всклокоченной соломенной крышей. Это было жилище,а не изба в той форме, в какой мы, русские, привыкли себе ее представлять.
Матвей ждал Дыму, но Дыма с ирландцем долго не шел. Матвей сел у окна,
глядя, как по улице снует народ, ползут огромные, как дома, фургоны, летят
поезда.
На небе, поднявшись над крышами, показалась звезда. Роза, девушка, дочь Борка, покрыла стол в соседней комнате белою скатертью и поставила
на нем свечи в чистых подсвечниках и два хлеба прикрыла белыми полотенцами.
Увидя Матвея, он скоро попрощался и выбежал, чтобы поспеть к
поезду, а Матвей остался. Лицо его было немного бледно, глаза
глядели печально, и Анна потупилась, ожидая, что он скажет. Обе девушки посмотрели
на него как-то застенчиво, как будто невольно вспоминали об индейском ударе и боялись, что Лозинский догадается об этом. Он тяжело присел
на постель, посмотрел
на Анну немного растерянным взглядом и сказал...
— Найа́гара, Найа́гара-фолл, — сказал кондуктор, торопливо проходя вдоль
поезда, и тронул лозищанина за рукав, с удивлением
глядя на человека, который один сидит в своем углу и не смотрит Ниагару.
Он сел
на платформе вокзала,
глядя, как маневрировали
поезда, суетились разные чумазые люди — смазчики, составители, сцепщики, кондуктора товарных
поездов.
Так думал я, блуждая по границе
Финляндии, вникая в темный говор
Небритых и зеленоглазых финнов.
Стояла тишина. И у платформы
Готовый
поезд разводил пары.
И русская таможенная стража
Лениво отдыхала
на песчаном
Обрыве, где кончалось полотно.
Так открывалась новая страна —
И русский бесприютный храм
гляделВ чужую, незнакомую страну.
До прихода
поезда студент стоял у буфета и пил чай, а почтальон, засунув руки в рукава, всё еще со злобой
на лице, одиноко шагал по платформе и
глядел под ноги.
— А может, как раз вовремя приедем! — послышался голос из сеней. —
Гляди, неровен час и сам
поезд на наше счастье опоздает.
В полуверсте от станции он сел
на камень у дороги и стал
глядеть на солнце, которое больше чем наполовину спряталось за насыпь.
На станции уж кое-где зажглись огни, замелькал один мутный зеленый огонек, но
поезда еще не было видно. Володе приятно было сидеть, не двигаться и прислушиваться к тому, как мало-помалу наступал вечер. Сумрак беседки, шаги, запах купальни, смех и талия — всё это с поразительною ясностью предстало в его воображении и всё это уж не было так страшно и значительно, как раньше…
Высунувшись наружу и
глядя назад, я видел, как она, проводив глазами
поезд, прошлась по платформе мимо окна, где сидел телеграфист, поправила свои волосы и побежала в сад. Вокзал уж не загораживал запада, поле было открыто, но солнце уже село, и дым черными клубами стлался по зеленой бархатной озими. Было грустно и в весеннем воздухе, и
на темневшем небе, и в вагоне.
Поезд все прибавлял ходу. Мужик, ожесточенно нахмурившись и не
глядя на кондуктора, продолжал бежать, вскидывая в стороны худые, стянутые в онучи ноги. Из окон выглядывали пассажиры.
Кондуктор бросился
на площадку. Пассажирам не было его видно. Они видели только, как мужик, стоя
на нижней ступеньке, что-то говорил, угрюмо
глядя вниз, потом махнул рукою и спрыгнул обратно с быстро шедшего
поезда.
Но отчего, когда я
гляжу в зеркальное окно вагона, я всегда вижу призрак студента с голодными глазами, который быстро и безнадежно стремится за
поездом, бесследно исчезает
на шумных остановках — и снова несется за
поездом, мелькает, как маленькая тень над солнечными долинами Арно, над стремнинами Норвегии, над бурным простором Атлантиды?
Софья Петровна согласилась, но тотчас же сообразила, что Ильин обрадуется случаю и поедет с ней в одном
поезде, в одном вагоне… Она думала и
глядела на своего мужа, сытого, но всё еще томного. Почему-то взгляд ее остановился
на его ногах, миниатюрных, почти женских, обутых в полосатые носки;
на кончиках обоих носков торчали ниточки…
Она изредка высовывалась в окно кареты и
глядела назад и вперед
на длинный
поезд раненых, предшествующий им.