Томная печаль,
глубокая усталость смотрела теперь из ее глаз. Горячие, живые тоны в лице заменились призрачной бледностью. В улыбке не было гордости, нетерпеливых, едва сдерживаемых молодых сил. Кротость и грусть тихо покоились на ее лице, и вся стройная фигура ее была полна задумчивой, нежной грации и унылого покоя.
Она до того была бледна, такая горькая печаль, такая
глубокая усталость сказывалась в каждой ее черте, что сердце у меня сжалось, и я невольно пробормотал...
Неточные совпадения
Антон Пафнутьич замолчал,
усталость и винные пары мало-помалу превозмогли его боязливость, он стал дремать, и вскоре
глубокий сон овладел им совершенно.
Впоследствии и эта минута часто вставала в моей душе, особенно в часы
усталости, как первообраз
глубокого, но живого покоя… Природа ласково манила ребенка в начале его жизни своей нескончаемой, непонятной тайной, как будто обещая где-то в бесконечности глубину познания и блаженство разгадки…
Если нам удастся обогнуть его — мы спасены, но до этого желанного мыса было еще далеко. Темная ночь уже опускалась на землю, и обезумевший океан погружался в
глубокий мрак. Следить за волнением стало невозможно. Все люди впали в какую-то апатию, и это было хуже чем
усталость, это было полное безразличие, полное равнодушие к своей участи. Беда, если в такую минуту у человека является убеждение, что он погиб, — тогда он погиб окончательно.
Сказавши, что он хочет спать, Санин желал только отделаться от своих товарищей; но, оставшись один, он взаправду почувствовал значительную
усталость во всех членах: всю предшествовавшую ночь он почти не смыкал глаз и, бросившись на постель, немедленно заснул
глубоким сном.
Я все это подметил, так как провел на шхуне три дня, и мой первый день окончился
глубоким сном внезапно приступившей
усталости.
Я лежал на склоне лощины, около Гремячего колодца. Перед ужином мы выпили водки, и тяжелая
усталость превратилась в приятную истому. Не хотелось шевелиться, сквозь охватившую
глубокую задумчивость медленно проплывали чуть сознаваемые мысли; в просторном меркнувшем небе загорались звезды, и, казалось, никогда еще в нем не было столько тихой красоты.
Поскакала я к Лизавете Петровне. Она в кровати полумертвая. Рассказать ей об Аннушке значило совсем ее ухлопать. Целый день просидела я у нее, читала ей, писала под ее диктовку. Точно меня кто ударил обухом по голове: ничего я не понимала.
Глубокое уныние и
усталость напали на меня.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтоб уйти, опустилась в кресло и своим лучистым,
глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера.
Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.