Неточные совпадения
Высококультурный слой может быть так же народен, как и
глубинный подземный слой народной жизни.
И вся народная русская земля есть лишь
глубинный слой каждого русского человека, а не вне его и вдали лежащая обетованная земля.
В
глубинном подсознательном слое человека есть все, есть и первобытный человек, он не окончательно преодолен, в нем есть и мир звериный, как есть и вся история.
Связь человека с Богом не природно-бытийственная, а духовно-экзистенциальная,
глубинная.
Народная жизнь есть национальная, общерусская жизнь, жизнь всей русской земли и всех русских людей, взятых не в поверхностном, а
глубинном пласте.
Религия перестает быть плотски бытовой и становится духовной,
глубинной.
По побережью моря, в направлении от Нахтоху к Унтугу, горные породы располагаются в таком порядке: сначала идет кремнистый сланец, затем андезит и местами стекловатый базальт. Еще южнее тянутся какие-то
глубинные зеленокаменные породы, а выше их — базальтовый андезит и еще дальше — порфирит. Кроющие пласты состоят из цветных чередующихся слоев туфа. Здесь особенно интересен утес Хадиэ с плитняковой вертикальной и дуговой отдельностью.
Устье Билимбе находится около горы Железняк (460 м), состоящей из кварцевого порфирита, прорезанного в разных местах жилами
глубинной зеленокаменной породы, дающей при разрушении охристо-желтый дресвяник.
Все иначе у меня определяется, в более
глубинном слое, где не может быть изменений, и я не знаю, сумел ли я дать это почувствовать в своей книге.
Достоевский отказывается от идеалистического гуманизма 40-х годов, от Шиллера, от культа «высокого и прекрасного», от оптимистических представлений о человеческой природе, он переходит к «реализму действительной жизни», но к реализму не поверхностному, а
глубинному, раскрывающему сокровенную глубину человеческой природы во всех ее противоречиях.
Тут сказалась
глубинная православная основа русской души: уход из мира, во зле лежащего, аскеза, способность к жертве и перенесение мученичества.
Разумеется, искусство
глубиннее науки и поэтому стоит ближе к религии, но для нашей аналогии это различие не имеет значения.]. которым до известной степени и является наука о религии (и именно в силу этого она может становиться и нечестием, если отступает от своего прямого пути из-за враждебности к религии).
Вся русская литература XIX века находится вне классицизма и романтизма, она реалистична в
глубинном смысле слова, и она свидетельствует о борении духа субъекта-человека, о трагедии творчества, исходящего в объективацию, она ищет высшей творческой жизни.
Осуществление справедливости предполагает и принудительные социальные акты, но братская общность людей, коммюнотарность создается из свободы, из
глубинных молекулярных процессов.
Кроме времени космического и времени исторического, объективированного и подчиненного числу, хотя и по-разному, есть ещё время экзистенциальное, время
глубинное.
Это внутренняя
глубинная революция, совершающаяся в экзистенциальном, а не историческом времени.
Достиглось не
глубинное, а поверхностное освобождение.
Необходимо различать в человеке
глубинное и поверхностное «я».
Качественно различные, неравные личности не только в
глубинном смысле равны перед Богом, но равны перед обществом, которому не принадлежит права различать личности на основании привилегий, т. е. на основании различия социального положения.
Все объективированное, объективное с
глубинной точки зрения иллюзорно.
При этом эта зависимость наиболее велика, когда речь идет о
глубинном познании духа, смысла и ценности человеческого существования.
Социалистическое движение борется против грубой эксплуатации труда, против экономического рабства трудящихся, но
глубинную, духовную, метафизическую проблему труда оно не поставило даже.
Огромное значение Бахофена для антропологии и этики в том, что он открывает значение архаического
глубинного слоя, коллективного подсознательного, значение инстинкта и крови для нравственной жизни.
Бахофен открывает
глубинный, архаический слой человеческой природы, ее изначальную связь с материнским лоном, борьбу мужского, солярного, и женского, теллурического, начал, метафизику пола в человеке.
Для этого нужно действие
глубинных духовных сил.
Но в богоборчестве Ленина нет глубины, нет
глубинных мотивов Фейербаха или Ницше, нет того, что раскрывалось у Достоевского, нет внутренней драмы.
Глубинные и последние начала должны раскрыться в грядущем.
Зло имеет
глубинную, духовную природу.
Но и в любви-дружбе должно быть эротическое проникновение в неповторимую тайну лица любимого, вернее, отражение одного в другом и
глубинное понимание.
Этот процесс отчуждения от человека его
глубинного духовного мира начинается в религиозно-церковной сфере, как отдаление в исключительно трансцендентный мир своей жизни духа и создания религии для души, устремленной к этому отнятому у нее духовному миру.
И соединение мужского и женского должно быть
глубинным, не поверхностным.
Сознание
глубинное видит движение вертикальное.
В сфере подсознательного окружающие люди подвергаются сильному воздействию внутренней,
глубинной жизни героя.
«Народное» не вне меня, не в мужике, а во мне, в
глубинном пласте моего собственного бытия, в котором я уже не являюсь замкнутой монадой.
Это вертикальное,
глубинное движение в мире проецируется на плоскости и внешне воспринимается как перемещение точек пересечения плоскости перпендикулярами.