Неточные совпадения
— Нет, не будет драться, — сказал волшебник, таинственно подмигнув, — не будет, я ручаюсь за это. Иди, девочка, и не забудь того, что сказал тебе я меж двумя
глотками ароматической
водки и размышлением о песнях каторжников. Иди. Да будет мир пушистой твоей голове!
А мужицкой нашей
глоткеНе-е хватает вдоволь
водки…
Яков. Хорошо, Конь, довольно… а то окажется, что я всем что-нибудь сказал неприятное… Да, вот какое несчастье —
водка… (Подошел к столу и смотрит на бутылки, наливает большую рюмку, маленькими
глотками высасывает ее. Аграфена, искоса глядя на него, вздыхает.) Вам немножко жалко меня, а?
Он мрачно, большими собачьими
глотками, глотал колбасу, селедку, все, что попадало под руку, и казалось, ест медленно, но на самом деле поглощал быстро и много. И
водку он пил так же, но никогда не бывал пьян, как не бывал и сыт.
Гость не отказался и не выпил, но, что называется, «вонзил» в себя полную рюмку, после чего вкусно поморщился, как обыкновенно морщится от доброго
глотка хороший гость, желая сделать этим комплимент хозяйской
водке, и в заключение очень выразительно крякнул.
— Есть во вселенной одна стихия, примиряющая несколько человека с его жизнью. Эта стихия, говорят, создана дьяволом, но…пусть так! Она снимает с души моей шипы…на время, разумеется. Эта стихия — в моей бутылке…Выпей, Илька! Сделай один
глоток! Это хорошая
водка…
Этому отказываться было совестно, бутылка ведь для него начата. В давнопрошедшее время он пивал
водку стаканами, чтобы заморить в груди угрызения совести, и не бывал, как говорят, ни в одном глазе, и теперь от нескольких
глотков искрометного затуманило у него в голове.
Плачу и стенаю! Вчера генеральша запретила мне издание моей газеты «Сын Гостиного Двора». Только я начал пооперяться и вдруг… Все кончено! Друг мой дьячок Ижеесишенский со мной и утешает меня сколь может. Вчера купили четверть
водки и сегодня же среди плача и воздыханий кончили ее… Марья Дементьевна сбежала, «Сын Гостиного Двора» вырвали из
глотки. Что-то будет?
Она наливала четверть стакана
водки, нерешительно добавляла еще и выпивала до дна, маленькими непрерывными
глотками, как пьют женщины. В груди становилось горячо, хотелось какого-то веселья, шума и света, и людских громких голосов.