— Совсем с ума сошел старец. Сидит по целым дням у своей Августины Христиановны, скучает страшно, а сидит.
Глазеют друг на друга, так глупо… Даже противно смотреть. Вот поди ты! Каким семейством Бог благословил этого человека: нет, подай ему Августину Христиановну! Я ничего не знаю гнуснее ее утиной физиономии! На днях я вылепил ее карикатуру, в дантовском вкусе. Очень вышло недурно. Я тебе покажу.
Неточные совпадения
Наконец, миль за полтораста, вдруг дунуло, и я
на другой день услыхал обыкновенный шум и суматоху. Доставали канат. Все толпились наверху встречать новый берег. Каюта моя, во время моей болезни, обыкновенно полнехонька была посетителей: в ней можно было поместиться троим, а придет человек семь; в это же утро никого: все
глазели наверху. Только барон Крюднер забежал
на минуту.
Вон и
другие тоже скучают: Савич не знает, будет ли уголь, позволят ли рубить дрова, пустят ли
на берег освежиться людям? Барон насупился, думая, удастся ли ему… хоть увидеть женщин. Он уж
глазел на все японские лодки, ища между этими голыми телами не такое красное и жесткое, как у гребцов. Косы и кофты мужчин вводили его иногда в печальное заблуждение…
И ему казалось, что и теперь он уже
другой, не тот, что ходил за сохой в Лозищах или в праздник
глазел на базар в соседнем городе.
Экономия и недосуги этих господ, признаюсь, меня жестоконько покоробили; но, думаю, может быть это только в чиновничестве загостилось старое кривлянье
на новый лад. Дай-ка заверну в
другие углы;
поглазею на литературу: за что так
на нее жалуются?
Она останавливалась перед каждым магазином и заглядывалась
на выставленные в окнах кушаки, косынки, серьги, перчатки и
другие безделушки, беспрестанно вертелась,
глазела во все стороны и оглядывалась назад.
Кой-кто из проходивших остановился
поглазеть на даровую «камедь». Хохотом ободряли прохожие пирожника… и это совсем взбесило Марко Данилыча. К счастью, городовой, считавший до тех пор ворон
на другой стороне улицы, стал переходить дорогу, заметив ухмылявшуюся ему востроглазую девчонку, должно быть коротко знакомую со внутренней стражей.
Она с утра сидела в сакле
на своей половине, где старая лезгинка, ее дальняя родственница, убирала и плела ее волосы в сотни тоненьких косичек. Набралось сюда немало лезгинских девушек —
поглазеть на невесту. Тут была стройная и пугливая, как серна, Еме и Зара с недобрым восточным лицом, завидовавшая участи Бэллы и розовая Салемо с кошачьими ухватками и многие
другие.
Около ворот теснилась придворная челядь,
глазея на великокняжеских гостей: псари, сокольники, кречетники, ястребники, кашевары, медовары, пивовары, ясельники [Конюшие.], подьяки из писцовой палаты и
других палат и приказов, шашарничьи [Заведующие уборкой комнат.], стременные, стольничьи и проч.
Покрутились в одном городе, завернули в
другой. Пиявит генерал королевича, смотреть тошно. То
на площадь водит для наблюдения, как казенного вора березовой лапшой кормят, то кирпичи
на постройке колупает: снаружи красота, а в середке песок трухлявый, — «у нас не в пример чище».
На парад из толпы
глазели. Эка невидаль! Равнение держат, а смотреть скучно. Девушки тут некоторые
на королевича в вольном платье засматриваться стали, — генерал его плечом заслонил. В полевую книжку и записать нечего.