Неточные совпадения
Матери не нравились
в Левине и его странные и резкие суждения, и его неловкость
в свете, основанная, как она полагала, на гордости, и его, по ее понятиям, дикая какая-то жизнь
в деревне, с занятиями скотиной и мужиками; не нравилось очень и то, что он, влюбленный
в ее дочь, ездил
в дом полтора месяца, чего-то как будто ждал, высматривал, как будто боялся, не велика ли будет
честь, если он сделает предложение, и не понимал, что, ездя
в дом, где девушка
невеста, надо было объясниться.
Теперь прошу особенного внимания: представьте себе, что если б ему удалось теперь доказать, что Софья Семеновна — воровка, то, во-первых, он доказал бы моей сестре и матери, что был
почти прав
в своих подозрениях; что он справедливо рассердился за то, что я поставил на одну доску мою сестру и Софью Семеновну, что, нападая на меня, он защищал, стало быть, и предохранял
честь моей сестры, а своей
невесты.
И вот
в этот месяц безнадежной любви, нравственных падений, измены своей
невесте, присвоения чужих денег, вверенных его
чести, — подсудимый, кроме того, доходит
почти до исступления, до бешенства, от беспрерывной ревности, и к кому же, к своему отцу!
Странно было для Алеши и то, что, несмотря на все несчастие, постигшее бедную женщину,
невесту жениха, арестованного по страшному преступлению,
почти в тот самый миг, когда она стала его
невестой, несмотря потом на болезнь и на угрожающее впереди
почти неминуемое решение суда, Грушенька все-таки не потеряла прежней своей молодой веселости.
Что такое,
в самом деле, литературная известность? Золя
в своих воспоминаниях, рассуждая об этом предмете, рисует юмористическую картинку: однажды его, уже «всемирно известного писателя», один из почитателей просил сделать ему
честь быть свидетелем со стороны
невесты на бракосочетании его дочери. Дело происходило
в небольшой деревенской коммуне близ Парижа. Записывая свидетелей, мэр, местный торговец, услышав фамилию Золя, поднял голову от своей книги и с большим интересом спросил...
Когда священник возлагал на головы жениха и
невесты венцы и просил бога, чтобы он венчал их славою и
честью, то лица присутствовавших женщин выражали умиление и радость, и, казалось, было забыто, что действие происходит
в тюремной церкви, на каторге, далеко-далеко от родины.
Почти всё общество, — туземцы, дачники, приезжающие на музыку, — все принялись рассказывать одну и ту же историю, на тысячу разных вариаций, о том, как один князь, произведя скандал
в честном и известном доме и отказавшись от девицы из этого дома, уже
невесты своей, увлекся известною лореткой, порвал все прежние связи и, несмотря ни на что, несмотря на угрозы, несмотря на всеобщее негодование публики, намеревается обвенчаться на днях с опозоренною женщиной, здесь же
в Павловске, открыто, публично, подняв голову и смотря всем прямо
в глаза.
В дальнейшем ходе событий жених и
невеста стали, по заведенному порядку, видаться каждый день, и свидания эти повлекли
почти ожидаемые последствия.
Балалайкин был одет щегольски и смотрел
почти прилично. Даже Иван Тимофеич его похвалил, сказавши: ну вот, ты теперь себя оправдал! А
невеста, прежде чем сесть за обед, повела его
в будуар и показала шелковый голубой халат и расшитые золотом торжковские туфли, сказав: это — вам! Понятно, что после этого веселое выражение не сходило с лица Балалайкина.
Дядя и Настя снова стали на колени, и церемония совершилась при набожных наставлениях Перепелицыной, поминутно приговаривавшей: «
В ножки-то поклонитесь, к образу-то приложитесь, ручку-то у мамаши поцелуйте-с!» После жениха и
невесты к образу
почел себя обязанным приложиться и господин Бахчеев, причем тоже поцеловал у матушки-генеральши ручку.
Я догадался, что это была Татьяна Ивановна, та самая,
в которой, по выражению дяди, было нечто фантасмагорическое, которую навязывали ему
в невесты и за которой
почти все
в доме ухаживали за ее богатство.
Почти напротив их гостиницы возвышалась остроконечная башня св. Георгия; направо, высоко
в воздухе, сверкал золотой шар Доганы — и, разубранная, как
невеста, стояла красивейшая из церквей — Redentore Палладия; налево чернели мачты и реи кораблей, трубы пароходов; кое-где висел, как большое крыло, наполовину подобранный парус, и вымпела едва шевелились.
У кого есть
в Москве двоюродная сестра, оседлая и довольно богатая, тот может жениться
почти на всякой
невесте, если он имеет чин и деньги, а она не имеет еще жениха.
Вы, верно, давным-давно забыли о существовании двух юных лиц, оттертых на далекое расстояние длинным эпизодом, — о Любоньке и о скромном, милом Круциферском. А между тем
в их жизни совершилось очень много: мы их оставили
почти женихом и
невестой, мы их встретим теперь мужем и женою; мало этого: они ведут за руку трехлетнего bambino [мальчика (ит.).], маленького Яшу.
— Боярин! — сказал он. — Если б супруга твоя здравствовала, то, верно б, не отказалась поднести нам по чарке вина и допустила бы взглянуть на светлые свои очи; так нельзя ли нам удостоиться присутствия твоей прекрасной дочери? У вас, может быть, не
в обычае, чтоб девицы показывались гостям; но ведь ты, боярин,
почти наш брат поляк: дозволь полюбоваться
невестою пана Гонсевского.
— Я полагаю, что здесь можно остричься? Илье Макаровичу вовсе не было никакой необходимости стричься, потому что он, как художник, носил длинную гривку, составлявшую, до введения
в Российской Империи нигилистической ереси, исключительную привилегию василеостровских художников. И нужно вам знать, что Илья Макарович так дорожил своими лохмами, что не расстался бы ни с одним вершком их ни за какие крендели; берег их как
невеста свою девичью
честь.
— Да, он лечит теперь и руку и сердце подле своей
невесты, верст за пятьдесят отсюда. Однако ж знаешь ли что? Если
в гостиной диваны набиты так же, как здесь стулья, то на них славно можно выспаться. Мы
почти всю ночь ехали, и не знаю, как ты, а я очень устал.
Пользуясь правом жениха, Рославлев сидел за столом подле своей
невесты; он мог говорить с нею свободно, не опасаясь нескромного любопытства соседей, потому что с одной стороны подле них сидел Сурской, а с другой Оленька.
В то время как все, или
почти все, заняты были едою, этим важным и едва ли ни главнейшим делом большей части деревенских помещиков, Рославлев спросил Полину: согласна ли она с мнением своей матери, что он не должен ни
в каком случае вступать снова
в военную службу?
В тот век
почты были очень дурны, или лучше сказать не существовали совсем; родные посылали ходока к детям, посвященным царской службе… но часто они не возвращались пользуясь свободой; — таким образом однажды мать сосватала
невесту для сына, давно убитого на войне.
А будь ты
в другом месте, живи, как добрые люди живут, так я, может быть, не то что волочился б за тобой, а просто влюбился б
в тебя, рад бы взгляду был твоему, не то что слову; у ворот бы тебя подстерегал, на коленках бы перед тобой выстаивал; как на
невесту б свою на тебя смотрел, да еще за
честь почитал.
Она пускалась даже
в красноречие; напоминала, что она изменила генералу из-за меня, что она была
почти уж его
невестою, слово дала ему; что из-за нее он бросил семейство, и что, наконец, я служил у него и должен бы это чувствовать, и что — как мне не стыдно…
—
Честь имею представить вам господина барона, — говорил Масуров. — Прошу покорнейше к столу. Я надеюсь, что ваше баронство не откажет нам
в чести выпить с нами чашку чаю. Милости прошу. Чаю нам, Лиза, самого сладкого, как, например, поцелуй любви! Что, важно сказано? Эх, черт возьми! Я когда-то ведь стихи писал. Помнишь, Лиза, как ты еще была
невестой, я к тебе акростих написал...
— Смотрите же. А я новый фрак себе шью: вчера пятьсот рублей выиграл у Бахтиарова. У вас есть ли деньги-то на свадьбу? А то я, пожалуй, дам взаймы. Какой славный малый Бахтиаров! Чудо просто, а не человек! От вас просто он
в восторге. Напишите, пожалуйста, Лизе-то, чтобы приехала; меня-то она не послушает. Прощайте. Я сегодня вечером приеду к Кураеву; я, правда, с ним мало знаком, да ничего: так, мол, и так…
честь имеют рекомендоваться. Влюблена
в вас
невеста?
Про жениха и говорить нечего: неопытный, доверчивый, увлеченный первою еще страстью к женщине, Павел ожидал, что вот так и окунется
в море блаженства, не видел и не понимал, что
невеста почти не может его равнодушно видеть.
Различные мысли без всякого порядка приходили ему
в голову
в продолжение целой ночи; то представлялся ему добрый Владимир Андреич, так обласкавший его (Владимир Андреич показался Павлу очень добрым), то
невеста — девушка, от которой он еще поутру был так далек, которой
почти не надеялся никогда видеть, но вдруг не только видел ее, но сидел с нею, говорил: она
невеста его, она, говорят, влюблена
в него, и недели через две, как объявил уже Владимир Андреич, она сделается его женою.
—
В двух словах-с, — заспешил Павел Павлович, — я женюсь и отправляюсь теперь к
невесте, сейчас-с. Они тоже на даче-с. Я желал бы получить глубокую
честь, чтобы осмелиться познакомить вас с этим домом-с, и пришел-с с необычайною просьбою (Павел Павлович покорно нагнул голову) просить вас, чтобы мне сопутствовать-с…
Домна Платоновна сватала, приискивала женихов
невестам,
невест женихам; находила покупщиков на мебель, на надеванные дамские платья; отыскивала деньги под заклады и без закладов; ставила людей на места вкупно от гувернерских до дворнических и лакейских; заносила записочки
в самые известные салоны и будуары, куда городская
почта и подумать не смеет проникнуть, и приносила ответы от таких дам, от которых несет только крещенским холодом и благочестием.
Касатский сделал предложение, и был принят. Он был удивлен легкости, с которой он достиг такого счастья, и чем-то особенным, странным
в обращении и матери и дочери. Он был очень влюблен и ослеплен и потому не заметил того, что знали
почти все
в городе, что его
невеста была за год тому назад любовницей Николая Павловича.
Матрена (выходит из сеней же). А я смотрю: где сват, где сват? А ты, родной, во где… Ну, что ж, родимый, слава те господи, всё
честь честью. Сватать не хвастать. А я хвастать и не училась. А как пришли вы за добрым делом, так, даст бог, и век благодарить будете. А невеста-то, ведашь, на редкость. Такой девки
в округе поискать.
Впрочем, все мы понимали, что дело тут не
в одних предрассудках и что шансы нашего бедного друга были вообще довольно слабы. Он был еще начинающим студентом,
почти «мальчиком», когда рано созревшая Маня стала взрослой барышней и
невестой.
В последнее время на ее надменных губках все чаще и чаще являлась
в присутствии «Степы» благосклонно-снисходительная улыбка.
Ресницын чувствовал себя выбитым из колеи, а потому сердился и нервно играл моноклем. Он не прочь был бы назвать Елену
невестой, и ее холодность казалась ему грубостью. А Елену более, чем когда-либо прежде, утомляло
в его разговоре легкомысленное порхание с предмета на предмет. Она сама говорила всегда сжато и точно, и всякое многоречие людское было ей тягостно. Но люди
почти все таковы, — распущенные, беспорядочные.
София то сближается до полного
почти отожествления с Христом, становясь лишь Его силою или атрибутом (так понималась идея Айа-Софии
в Царьграде при императоре Юстиниане), то с Богоматерью (празднование св. Софии и внешне соединяется с Успением Богоматери), то с прославленной Церковью, небесной и земной, то с женским образом
Невесты из Песни Песней (на некоторых иконах), то даже с космосом.
В кают-компании тоже сидели гости, наполнявшие сегодня корвет. Они были везде: и по каютам, и наверху.
Почти около каждого офицера, гардемарина и кондуктора группировалась кучка провожавших. Дамский элемент преобладал. Тут были и матери, и сестры, и жены, и
невесты, и просто короткие знакомые. Встречались и дети.
В селе Работках, Макарьевского уезда, Нижегородской губернии, сохраняется память о бывшем тамошнем помещике Шубине, за которого будто бы императрица Елизавета желала выйти замуж, но он отказался от этой
чести, уступив царственную
невесту Разумовскому.
В коем дому
невеста богатая,
в том дому женихи, что комары на болоте толкутся. Так
в старые годы бывало, так повелось и
в нынешни дни… У княжны отбою от женихов не было, а были те женихи из самых знатных родов, а которы не родословны, иль родов захудалых, те знатные чины при дворе иль
в гвардии имели. Однако княжна хоть и молоденька была, но
честь свою наблюдала крепко, многие ею «заразились», а она благосклонности никому не показала.
В 1856 году он пишет одной девушке, бывшей некоторое время
почти что его
невестой.
Татьяна, Варя и он были
почти одних лет; но тогда он был студентом, а они уже взрослыми девушками-невестами и на него смотрели, как на мальчика. И теперь, хотя он был уже адвокатом и начинал седеть, они всё еще называли его Мишей и считали молодым, и говорили, что он еще ничего не испытал
в жизни.
Для Ермака Тимофеевича,
почти безвыходно сидевшего
в светлице своей
невесты и наслаждавшегося вовсю отдыхом от бранных трудов и утомительного путешествия, время летело быстро.
Мать с дочерью, войдя
в приемную, раскланялись и прошли
в красный угол под икону Пречистой, где
невеста заняла приготовленное для нее место, продолжая, как и при входе, плакать
почти навзрыд.
Залы Дворянского собрания оживились, заискрились огнями тысячи восковых свечей, бросавших свои желтоватые лучи на свежие лица и свежие туалеты и переливаясь огнями радуги
в многоцветных бриллиантах московских дам. Все закружилось
в вихре танцев, под звуки бального оркестра. Ярмарка
невест, после
почти годичного перерыва, снова открылась.
—
Честь и дочь — мои главные сокровища, — сказал Иван Дементьевич, обращаясь к молодому Потемкину. — Ты поступил непорядочно, хотя я убежден, что не умышленно… Ты говорил ей о любви и нарушил ее сердечный покой и за это ты должен быть наказан. Как?.. Чтобы меня и мою дочь обвинили
в пособничестве к ловле богатой
невесты для сына моего друга… Одна эта мысль ужасает меня! Что подумает обо мне ее сиятельство! Она может потребовать от меня отчета… Ты понимаешь это, Гриц, сознаешь ты свою опрометчивость?
— Да, вы… Вам хочется вырвать от меня категорическое признание
в любви… Вам не достаточно, что я
почти его вам сделала, стороной, намеками, но ясно и понятно… Вы хотите, чтобы я вам сказала прямо, чтобы потом рассказать, что я сама вешалась вам на шею… и насмеяться надо мной… с этой… вашей…
невестой…
Невеста и жених стали на свои места. Пастор с благоговением совершил священный обряд. Слезы полились из глаз его, когда он давал чете брачное благословение. С последним движением его руки отдали
в стане русском кому-то
честь барабанным боем… и вслед за тем
в комнате, где совершалась церемония, загремел таинственный пророческий голос, как торжественный звон колокола...
Первая пришла
в себя Александра Яковлевна. Она приподнялась, встала и обвела глазами кабинет, лежавшего на диване брата и на полу его бесчувственную
невесту. Нечто вроде злорадной усмешки промелькнуло на ее губах. Несколько минут она стояла посреди кабинета, как бы соображая. Затем она вдруг вскрикнула
почти диким голосом и снова упала на пол.
— Подлинные чудеса… Приехала такая радостная, довольная. Софье Дмитриевне — так звали грамотную,
почти образованную дворянку, состоявшую при Глафире Петровне
в качестве секретарши — приказала приглашения писать и сказала ей: «
Невесту Глебушка выбрал хоть куда… Злые люди только ее обносят… Красивая такая, умная, скромная, почтительная».
Началась служба. Обе княжны, сестра и
невеста, молились
почти все время на коленях. После них усерднее всех молилась Капитолина Андреевна. Слезы нет-нет да и блистали
в ее прекрасных печальных глазах.
— Иди от меня, жалкий человек, к твоей
невесте, коли ты не
в силах, несмотря на твою хваленую любовь, добыть меня! — вскочила с дивана и
почти крикнула княжна.
Все сходились, однако,
в одном, что
в толках, которые теперь, как угадал Глеб Алексеевич, из района Сивцева Вражка перешли
почти на всю Москву, о детстве
невесты Салтыкова и ее крутом, прямо бешенном нраве, есть доля правды, и что Глафире Петровне, умная как бес Дарья Николаевна, попросту отвела глаза.
Она была такою же, какою он знал ее
почти ребенком и потом
невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился
в ее глазах; на лице было ласковое и странно-шаловливое выражение.