Неточные совпадения
— Нет, он мне очень нравится. Не оттого, что он будущий beau-frère, [Шурин,] — отвечала Львова. — И как он хорошо себя держит! А это так трудно держать себя хорошо
в этом
положении — не быть
смешным. А он не смешон, не натянут, он видно, что тронут.
— Нет, вы не хотите, может быть, встречаться со Стремовым? Пускай они с Алексеем Александровичем ломают копья
в комитете, это нас не касается. Но
в свете это самый любезный человек, какого только я знаю, и страстный игрок
в крокет. Вот вы увидите. И, несмотря на
смешное его
положение старого влюбленного
в Лизу, надо видеть, как он выпутывается из этого
смешного положения! Он очень мил. Сафо Штольц вы не знаете? Это новый, совсем новый тон.
Не говоря о другом, я по крайней мере был уверен, что этим тоном затер все
смешное, бывшее
в моем
положении.
Теперь бедный надзиратель чувствовал себя
в экстренно
смешном положении.
Завидев их, он привстал, любезно кивнул издали головой генералу, подал знак, чтобы не прерывали чтения, а сам успел отретироваться за кресла, где, облокотясь левою рукой на спинку, продолжал слушать балладу уже, так сказать,
в более удобном и не
в таком «
смешном»
положении, как сидя
в креслах.
Карл Иваныч был
смешной старик, дядька, которого я любил от души, но ставил все-таки ниже себя
в моем детском понимании общественного
положения.
Берди-Паша понимает, изводится, вращает глазами, прикусывает губу, но сделать ничего не может — боится попасть
в смешное или неприятное
положение. Но татарская кровь горяча и злопамятна. Берди-Паша молча готовит месть.
— То есть ревности, хотите вы сказать? Эх, молодой человек, молодой человек, стыдно вам финтить и лукавить, стыдно не понять, какое горькое горе говорит теперь моими устами. Нет, не
в одинаковом мы
положении с вами! Я, я, старый,
смешной, вполне безвредный чудак… а вы!
Но Миклаков очень хорошо знал, что на словах он не
в состоянии будет сделать никогда никакой декларации уж по одному тому, что всякий человек, объясняющийся
в любви, до того ему казался
смешным и ничтожным, что он скорее бы умер, чем сам стал
в подобное
положение.
Артур Бенни был страшно жалок
в том печально-смешном
положении,
в которое его поставили его петербургские знакомые, отправив для изучения России с таким руководителем, как Ничипоренко.
— После отхода поезда, с которым уехал мой купец, — говорил Бенни, — я, признаюсь, долго думал: зачем же этот человек взманивал меня, зачем он меня вез и что это такое он теперь сделал? Я ничего этого не мог себе разрешить и чувствовал только, что, вероятно, еще ни один революционер
в мире не был поставлен
в такое
смешное, глупое и досадное
положение,
в какое поставлен был я. Я был жалок самому себе и самого себя ненавидел; но возвращаться не хотел. Меня словно что-то роковое неодолимо тянуло
в Россию.
Обман являлся так явен, что иногда нельзя было не улыбнуться; но Шатров наводил Николева наглым образом на
смешные промахи и ставил его
в карикатурные
положения, даже до неприличия.
Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь из заводских застал ее
в этом
смешном положении.
Кроме Любского, затеявшего у себя благородный спектакль, изображенного и выдержанного
в совершенстве, кроме Волгина, грубого добряка, попадающего нечаянно
в закулисный омут, вовсе ему чуждый и неизвестный, Волгина, который, по моему мнению, своим
положением забавнее всех других лиц, —
в этой комедии есть характер, задуманный весьма счастливо и выполненный прекрасно: это Посошков, человек умный, страстный любитель театра, сочинитель и актер, чувствующий, понимающий искусство, и только потому
смешной и даже глупый, что ничего кроме искусства не видит и не понимает.
Ольге Михайловне припомнился ее двоюродный брат, офицер, веселый малый, который часто со смехом рассказывал ей, что когда ночью «супружница начинает пилить» его, то он обыкновенно берет подушку и, посвистывая, уходит к себе
в кабинет, а жена остается
в глупом и
смешном положении.
Бедный мальчик! он еще не знал, что
в этом
положении можно быть
смешным, что его откровенность и нежности, с которыми он ко всем навязывался, расположат других не к любви, которой ему так хотелось, а к насмешке, — не знал и того, что, когда он, разгоревшись, бросился наконец на бурку и, облокотясь на руку, откинул назад свои черные густые волосы, он был необыкновенно мил.
— Да такие, что вот о которых начнешь рассказывать
в таком
положении, так теряешь достоинство; никак нельзя; выйдет смешно — а тут дело совсем не
смешное, а важное.
Однако ж войдите и
в его
положение:
смешного тут нет ничего; он стоит
в передней,
в калошах,
в шинели,
в ушатой шапке, которую поспешил было сдернуть, весь пребезобразно обмотанный желтым вязаным прескверным шарфом, еще для большего эффекта завязанным сзади.
Хохот, начинавший мало-помалу подыматься со всех сторон, покрыл, наконец, совершенно голос рассказчика, действительно пришедшего
в какой-то восторг; он остановился, несколько минут перебегая глазами по собранию, и потом вдруг, словно увлеченный каким-то вихрем, махнул рукой, захохотал сам, как будто действительно находя
смешным свое
положение, и снова пустился рассказывать...
Мои ноги, выделывая
в воздухе какие-то необъяснимые словами антраша, тщетно старались найти опору. На лице, красном от гнева, помимо моей воли, сменяли друг друга неприятные и комические гримасы. Я действительно не умела ничего танцевать, кроме лезгинки, несмотря на все старания Люды обучить меня этому трудному искусству. Очевидно, Доуров знал это и умышленно ставил меня
в глупое и
смешное положение, —
в отместку за брошенное ему
в лицо оскорбление.
Мое
положение узницы не представлялось больше безысходно трагическим, напротив,
в нем было даже нечто
смешное…
Другие боги, борющиеся за троянцев, — Apec, Афродита, Артемида, речной бог Скамандр, — то и дело пападают
в смешные или унизительные
положения.
А он при каждом удобном случае с юмористическим видом, как будто только для юмористики, рассказы вал о
смешных положениях со своими поклонниками и поклонницами, как ему
в Севастополе пришлось раскланиваться на овации из-под лежавшего на его плечах огромного чемодана, так как не нашлось носильщика.
Драмы этого времени, составлявшиеся во всех этих странах преимущественно по древним греческим образцам из поэм, легенд, жизнеописаний, естественно отражали на себе характеры национальностей:
в Италии преимущественно выработалась комедия с
смешными положениями и лицами.
«Вот, черт возьми,
положение!» — подумал он, и
в его голове вдруг промелькнуло, как такие вещи разыгрываются у людей той или другой нации и того или другого круга, но ведь это все здесь не годится… Ведь это Канкрин! Он должен быть умен везде, во всяком
положении, и если
в данном досадном и
смешном случае Марье Степановне предстояла задача показать присутствие духа, более чем нужно на седле и с ружьем
в руках, то и он должен явить собою пример благоразумия!
Под этот смех опускается занавес. Я мчусь переодеваться. Второй акт по своему
положению еще
смешнее! С ярко красным зонтиком,
в пестром безвкусном наряде я мечтаю быть генеральшей, не переставая лущить семечки и говорить самым крестьянским наречием. Глупости сыплются из моего рта, как шелуха тех подсолнухов, которые я лущу.
Яркими красками описал он свой восторг по поводу встречи с не узнавшей его, но тотчас же узнанной им подругой его детских игр княжною Людмилой Васильевною Полторацкой, открытие поразившего его ее самозванства, беседу с убийцей княгини и княжны Полторацких — Никитой, сцену с Татьяной Берестовой,
смешное положение,
в которое последняя поставила его, мучения, которые переносил он от ее кокетства, и, наконец, решение обратиться к патеру Вацлаву за его чудодейственным средством.
У него уже не было, как прежде, против нее злобы за то
смешное положение,
в которое он был поставлен ею.
Это действительно
смешное и мучительное
положение, если он ее любит, а он любит ее, я
в этом убежден».
Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие) пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество
в то страшное, называемое французами ridicule, [
смешным]
положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше.
Ни Пьер, и никто из товарищей его не говорили ни о том, чтò они видели
в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы
в отпор ухудшающемуся
положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о
смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем
положении.
«Кто же виноват
в этом, кто допустил до этого?» думал он. «Разумеется не я. У меня всё было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого-то изменников, которые были виноваты
в том фальшивом и
смешном положении,
в котором он находился.