Неточные совпадения
В доме была суета. Закладывали коляску, старомодную карету. Кучера оделись
в синие новые
кафтаны, намазали головы коровьим маслом и с утра напились пьяны. Дворовые женщины и девицы
пестрели праздничными, разноцветными ситцевыми платьями, платками, косынками, ленточками. От горничных за десять шагов несло гвоздичной помадой.
Мы вошли
в дом. Молодой малый,
в длинном
кафтане из синего толстого сукна, встретил нас на крыльце. Радилов тотчас приказал ему поднести водки Ермолаю; мой охотник почтительно поклонился спине великодушного дателя. Из передней, заклеенной разными
пестрыми картинами, завешенной клетками, вошли мы
в небольшую комнатку — кабинет Радилова. Я снял свои охотничьи доспехи, поставил ружье
в угол; малый
в длиннополом сюртуке хлопотливо обчистил меня.
Шагов пятьдесят перед ним горел костер и озарял несколько башкирцев, сидевших кружком, с поджатыми под себя ногами. Кто был
в пестром халате, кто
в бараньем тулупе, а кто
в изодранном
кафтане из верблюжины. Воткнутые
в землю копья торчали возле них и докидывали длинные тени свои до самого Перстня. Табун из нескольких тысяч лошадей, вверенный страже башкирцев, пасся неподалеку густою кучей. Другие костры, шагах во сто подале, освещали бесчисленные войлочные кибитки.
Он стоял молча, вперив
в Иоанна неподвижный, вопрошающий взор, как бы ожидая, что он одумается и возьмет назад свое слово. Но Василий Грязной, по знаку царя, встал из-за стола и подошел к Дружине Андреевичу, держа
в руках
пестрый кафтан, полупарчовый, полусермяжный, со множеством заплат, бубенчиков и колокольцев.
Перед глазами Евсея закружились
пёстрым хороводом статные, красивые люди
в блестящих одеждах, возникала другая, сказочная жизнь. Она оставалась с ним, когда он лёг спать; среди этой жизни он видел себя
в голубом
кафтане с золотом,
в красных сапогах из сафьяна и Раису
в парче, украшенной самоцветными камнями.
Нарядные поярковые шляпы,
кафтаны и сапоги у мужчин, алые повойники и коты
пестрые у женщин давали знать о происходившей
в городе ярмарке.
Лишь только, поздоровавшись с моим отцом, он усаживался с ногами, по восточному обычаю, на
пестрой тахте, я вскакивала к нему на колени и, смеясь, рылась
в карманах его бешмета, [Бешмет — род
кафтана, обшитого галуном.] где всегда находились для меня разные вкусные лакомства, привезенные из аула. Чего тут только не было — и засахаренный миндаль, и кишмиш, и несколько приторные медовые лепешки, мастерски приготовленные хорошенькой Бэллой — младшей сестренкой моей матери.