Неточные совпадения
Мы прошли сквозь ослепительные лучи зал, по которым я следовал вчера за Попом
в библиотеку, и
застали Ганувера
в картинной галерее. С ним был Дюрок, он ходил наискось от стола к окну и обратно. Ганувер сидел, положив подбородок
в сложенные на столе руки, и задумчиво следил, как ходит Дюрок. Две белые статуи
в конце галереи и яркий свет больших окон из целых стекол, доходящих до самого паркета, придавали огромному
помещению открытый и веселый характер.
Четыре часа после этого Коротков прислушивался, не выходя из своей комнаты,
в том расчете, чтобы новый заведующий, если вздумает обходить
помещение, непременно
застал его погруженным
в работу. Но никаких звуков из страшного кабинета не доносилось. Раз только долетел смутный чугунный голос, как будто угрожающий кого-то уволить, но кого именно Коротков не расслышал, хоть и припадал ухом к замочной скважине.
В три с половиной часа пополудни за стеной канцелярии раздался голос Пантелеймона...
Мы
застали их вставшими и
в необыкновенно веселом расположении духа. Брат сам открыл нам двери
помещения, взятого им для себя, ко дню свадьбы,
в гостинице, встретил нас весь сияя и покатываясь со смеху.
Мы
застали в одной из предыдущих глав нашего правдивого повествования бедную несчастную невесту, забытую всеми,
в ее фрейлинском
помещении в Летнем дворце, из которого только за несколько дней перед этим увезли регента, герцога Эрнста-Иоганна Бирона.
Устроив у себя
в мастерской все опять как было, по-старому, Фебуфис пошел, по обыкновению, вечером
в кафе, где сходились художники, и
застал там
в числе прочих скульптора, занимавшего
помещение под его мастерскою. Они повидались дружески, как всегда было прежде, но скульптор скоро начал подшучивать над демократическими убеждениями Фебуфиса и рассказал о возне, которую он слышал у него
в мастерской.
Когда Андрей Николаевич после всенощной вошел
в апартаменты митрополита Никанора, он
застал здесь те открыто и тайно неприязненные ему лица, о которых мы выше упомянули. Архимандрит Аввакум, который, по обыкновению, готов был всегда «будировать» против Муравьева, и теперь, при входе его, громко рассказывал кому-то, как просто жил
в этом самом
помещении предместник Никанора — митрополит Серафим.