Неточные совпадения
Мы только что отобедали, я пришел, по обыкновению,
в капитанскую каюту выкурить сигару и сел на диван,
в ожидании, пока принесут
огня.
И карабкается такой замороженный дядя
в обледенелых сапогах по обледенелым ступеням лестницы на пылающую крышу и проделывает там самые головоломные акробатические упражнения: иногда ежась на стремнине карниза от наступающего
огня и
в ожидании спасательной лестницы, половиной тела жмется к стене, а другая висит над бездной…
Всё те же были улицы, те же, даже более частые,
огни, звуки, стоны, встречи с ранеными и те же батареи, бруствера и траншеи, какие были весною, когда он был
в Севастополе; но всё это почему-то было теперь грустнее и вместе энергичнее, — пробоин
в домах больше,
огней в окнах уже совсем нету, исключая Кущина дома (госпиталя), женщины ни одной не встречается, — на всем лежит теперь не прежний характер привычки и беспечности, а какая-то печать тяжелого
ожидания, усталости и напряженности.
Против
ожидания, вечер был так тих и тепел, что свечи на террасе и
в столовой горели неподвижными
огнями.
Тут
огня ждали наверно, и жители вытаскивали имущество, но всё еще не отходили от своих жилищ, а
в ожидании сидели на вытащенных сундуках и перинах, каждый под своими окнами.
Беседы дяди Петра напоминали Евсею материны сказки; кузнец тоже, должно быть, видел
в огне горна и чертей, и бога, и всю страшную человеческую жизнь, оттого он и плакал постоянно. Евсей слушал его речи, легко запоминал их, они одевали его сердце
в жуткий трепет
ожидания, и
в нём всё более крепла надежда, что однажды он увидит что-то не похожее на жизнь
в селе, на пьяных мужиков, злых баб, крикливых ребятишек, нечто ласковое и серьёзное, точно церковная служба.
— А на частных промыслах разве лучше? — спрашивал я Ароматова, который теперь сидел перед
огнем на корточках и кулаком протирал глаза; я,
в ожидании американского кушанья, тоже задыхался от густого дыма, и принужден был несколько раз выходить из землянки, чтобы дохнуть свежим воздухом.
Господи бог мой! экой ведь денек выдался на долю мою горемычную!» Таким-то образом размышляя и сетуя, господин Голядкин отпер квартиру свою, достал
огня, разделся совсем, выкурил трубку и, истощенный, усталый, разбитый, голодный, прилег на диван
в ожидании Петрушки.
Он недоумевал, отчего старушка не подходила, как бывало всегда
в поздний сумеречный час, к потухавшей печке, обливавшей по временам слабым, мерцающим заревом весь темный угол комнаты, и
в ожидании, как погаснет
огонь, не грела, по привычке, своих костлявых, дрожащих рук на замиравшем
огне, всегда болтая и шепча про себя и изредка
в недоумении поглядывая на него, чудного жильца своего, которого считала помешанным от долгого сидения за книгами.
Но наступает вечер, и вот, вперив глаза
в огонь, девочка томится нетерпеливым
ожиданием ночи.