Неточные совпадения
В краткий период безначалия (см."Сказание о шести градоначальницах"), когда
в течение семи дней шесть градоначальниц вырывали друг у друга кормило правления, он с изумительною для глуповца ловкостью перебегал от одной
партии к другой, причем так искусно заметал следы свои, что законная власть ни минуты не сомневалась, что Козырь всегда оставался лучшею и солиднейшею поддержкой ее.
Появлялись новые
партии рабочих, которые, как цвет папоротника, где-то таинственно нарастали, чтобы немедленно же исчезнуть
в пучине водоворота. Наконец привели и предводителя, который один
в целом городе считал себя свободным от работ, и стали толкать его
в реку. Однако предводитель пошел не сразу, но протестовал и сослался на какие-то права.
Когда же появился Вронский, она еще более была рада, утвердившись
в своем мнении, что Кити должна сделать не просто хорошую, но блестящую
партию.
Либеральная
партия говорила или, лучше, подразумевала, что религия есть только узда для варварской части населения, и действительно, Степан Аркадьич не мог вынести без боли
в ногах даже короткого молебна и не мог понять, к чему все эти страшные и высокопарные слова о том свете, когда и на этом жить было бы очень весело.
Разговаривая и здороваясь со встречавшимися знакомыми, Левин с князем прошел все комнаты: большую, где стояли уже столы и играли
в небольшую игру привычные партнеры; диванную, где играли
в шахматы и сидел Сергей Иванович, разговаривая с кем-то; бильярдную, где на изгибе комнаты у дивана составилась веселая
партия с шампанским,
в которой участвовал Гагин; заглянули и
в инфернальную, где у одного стола, за который уже сел Яшвин, толпилось много державших.
Он прикинул воображением места, куда он мог бы ехать. «Клуб?
партия безика, шампанское с Игнатовым? Нет, не поеду. Château des fleurs, там найду Облонского, куплеты, cancan. Нет, надоело. Вот именно за то я люблю Щербацких, что сам лучше делаюсь. Поеду домой». Он прошел прямо
в свой номер у Дюссо, велел подать себе ужинать и потом, раздевшись, только успел положить голову на подушку, заснул крепким и спокойным, как всегда, сном.
Но
в это время один дворянин из
партии Сергея Ивановича сказал, что он слышал, что комиссия не поверяла сумм, считая поверку оскорблением губернскому предводителю.
Узнав об этом, новая
партия успела во время прений о Флерове послать на извозчике своих обмундировать дворянина и из двух напоенных привезти одного
в собрание.
Университетский вопрос был очень важным событием
в эту зиму
в Москве. Три старые профессора
в совете не приняли мнения молодых; молодые подали отдельное мнение. Мнение это, по суждению одних, было ужасное, по суждению других, было самое простое и справедливое мнение, и профессора разделились на две
партии.
Все разнообразнейшие
партии мира интеллигенции, столь враждебные прежде, все слились
в одно.
Вновь избранный губернский предводитель и многие из торжествующей
партии новых обедали
в этот день у Вронского.
Либеральная
партия говорила, что
в России всё дурно, и действительно, у Степана Аркадьича долгов было много, а денег решительно недоставало.
Княжне Кити Щербацкой было восьмнадцать лет. Она выезжала первую зиму. Успехи ее
в свете были больше, чем обеих ее старших сестер, и больше, чем даже ожидала княгиня. Мало того, что юноши, танцующие на московских балах, почти все были влюблены
в Кити, уже
в первую зиму представились две серьезные
партии: Левин и, тотчас же после его отъезда, граф Вронский.
Девушка, уже давно прислушивавшаяся у ее двери, вошла сама к ней
в комнату. Анна вопросительно взглянула ей
в глаза и испуганно покраснела. Девушка извинилась, что вошла, сказав, что ей показалось, что позвонили. Она принесла платье и записку. Записка была от Бетси. Бетси напоминала ей, что нынче утром к ней съедутся Лиза Меркалова и баронесса Штольц с своими поклонниками, Калужским и стариком Стремовым, на
партию крокета. «Приезжайте хоть посмотреть, как изучение нравов. Я вас жду», кончала она.
Действительно, это был Голенищев, товарищ Вронского по Пажескому Корпусу. Голенищев
в корпусе принадлежал к либеральной
партии, из корпуса вышел гражданским чином и нигде не служил. Товарищи совсем разошлись по выходе из корпуса и встретились после только один раз.
После
партии Вронский и Левин подсели к столу Гагина, и Левин стал по предложению Степана Аркадьича держать на тузы. Вронский то сидел у стола, окруженный беспрестанно подходившими к нему знакомыми, то ходил
в инфернальную проведывать Яшвина. Левин испытывал приятный отдых от умственной усталости утра. Его радовало прекращение враждебности с Вронским, и впечатление спокойствия, приличия и удовольствия не оставляло его.
— Сто двадцать шесть избирательных! Девяносто восемь неизбирательных! — прозвучал невыговаривающий букву р голос секретаря. Потом послышался смех: пуговица и два ореха нашлись
в ящике. Дворянин был допущен, и новая
партия победила.
— Ну, коротко сказать, я убедился, что никакой земской деятельности нет и быть не может, — заговорил он, как будто кто-то сейчас обидел его, — с одной стороны игрушка, играют
в парламент, а я ни достаточно молод, ни достаточно стар, чтобы забавляться игрушками; а с другой (он заикнулся) стороны, это — средство для уездной coterie [
партии] наживать деньжонки.
Они были наивно уверены, что их дело состоит
в том, чтоб излагать свои нужды и настоящее положение вещей, прося помощи правительства, и решительно не понимали, что некоторые заявления и требования их поддерживали враждебную
партию и потому губили всё дело.
— Une partie de lawn tennis, [
Партию в лаун-теннис,] — улыбаясь своею красивою улыбкой, предложил Весловский. — Мы опять с вами, Анна Аркадьевна.
В этом предположении утвердило Левина еще и то замечание, что брат его нисколько не больше принимал к сердцу вопросы об общем благе и о бессмертии души, чем о шахматной
партии или об остроумном устройстве новой машины.
Убеждение Левина
в том, что этого не может быть, основывалось на том, что
в глазах родных он невыгодная, недостойная
партия для прелестной Кити, а сама Кити не может любить его.
— Нет, — сморщившись от досады за то, что его подозревают
в такой глупости, сказал Серпуховской. — Tout ça est une blague. [Всё это глупости.] Это всегда было и будет. Никаких коммунистов нет. Но всегда людям интриги надо выдумать вредную, опасную
партию. Это старая штука. Нет, нужна
партия власти людей независимых, как ты и я.
Прения о Флерове дали новой
партии не только один шар Флерова, но еще и выигрыш времени, так что могли быть привезены три дворянина, кознями старой
партии лишенные возможности участвовать
в выборах. Двух дворян, имевших слабость к вину, напоили пьяными клевреты Снеткова, а у третьего увезли мундирную одежду.
— Да что же думать? Он (он разумелся Сергей Иванович) мог всегда сделать первую
партию в России; теперь он уж не так молод, но всё-таки, я знаю, за него и теперь пошли бы многие… Она очень добрая, но он мог бы…
И тут
в первый раз произошло столкновение новой
партии со старою.
С такой неровностью
в характере, с такими крупными, яркими противуположностями, он должен был неминуемо встретить по службе кучу неприятностей, вследствие которых и вышел
в отставку, обвиняя во всем какую-то враждебную
партию и не имея великодушия обвинить
в чем-либо себя самого.
— Так ты не хочешь доканчивать
партии? — повторил Ноздрев с лицом, горевшим, как
в огне.
—
Партии нет возможности оканчивать, — говорил Чичиков и заглянул
в окно. Он увидел свою бричку, которая стояла совсем готовая, а Селифан ожидал, казалось, мановения, чтобы подкатить под крыльцо, но из комнаты не было никакой возможности выбраться:
в дверях стояли два дюжих крепостных дурака.
В этой
партии, надо заметить к чести дам, было несравненно более порядка и осмотрительности.
В городской толковне оказалось вдруг два совершенно противоположных мнения и образовалися вдруг две противоположные
партии: мужская и женская.
Но как ни вооружались и ни противились мужчины, а
в их
партии совсем не было такого порядка, как
в женской.
Он был на такой ноге
в городе, что пригласительный билет от него мог служить паспортом во все гостиные, что многие молоденькие и хорошенькие дамы охотно подставляли ему свои розовенькие щечки, которые он целовал как будто с отеческим чувством, и что иные, по-видимому, очень важные и порядочные, люди были
в неописанной радости, когда допускались к
партии князя.
Соня с помощью денег, оставленных ей Свидригайловым, давно уже собралась и изготовилась последовать за
партией арестантов,
в которой будет отправлен и он.
— Ну вот! А третьего-то дня,
в «Гамбринусе», три
партии сряду взял у вас на биллиарде.
В это время вошла с улицы целая
партия пьяниц уже и без того пьяных, и раздались у входа звуки нанятой шарманки и детский надтреснутый семилетний голосок, певший «Хуторок».
Барин произнес над ним несколько сильных выражений
в виде надгробного слова и предложил мне сыграть
партию.
Дронов существовал для него только
в те часы, когда являлся пред ним и рассказывал о многообразных своих делах, о том, что выгодно купил и перепродал
партию холста или книжной бумаги, он вообще покупал, продавал, а также устроил вместе с Ногайцевым
в каком-то мрачном подвале театрик «сатиры и юмора», — заглянув
в этот театр, Самгин убедился, что юмор сведен был к случаю с одним нотариусом, который на глазах своей жены обнаружил
в портфеле у себя панталоны какой-то дамы.
«Очевидно, страна израсходовала все свои здоровые силы…
Партия Милюкова — это все, что оказалось накопленным
в XIX веке и что пытается организовать буржуазию… Вступить
в эту
партию? Ограничить себя ее программой, подчиниться руководству дельцов, потерять
в их среде свое лицо…»
— Да, да! Провокатор
в центре
партии. Факт!
Именно эта интеллигенция, возглавляемая Павлом Николаевичем Милюковым, человеком исключительной политической прозорливости, задолго до того, как сложиться
в мощную
партию конституционалистов-демократов, самозабвенно вела работу культурного воспитания нашей страны.
Партия свернула за угол
в улицу, которая спускалась к реке, дворник усердно гнал вслед арестантам тучи дымной пыли.
К его вескому слову прислушиваются политики всех
партий, просветители, озабоченные культурным развитием низших слоев народа, литераторы, запутавшиеся
в противоречиях критиков, критики, поверхностно знакомые с философией и плохо знакомые с действительной жизнью.
— Вы — оптимист, — возражал ему большой, толстогубый Тарасов, выдувая
в как ф, грозя пальцем и разглядывая Змиева неподвижным, мутноватым взглядом темных глаз. — Что значит: Россия пробуждается? Ну, признаем, что у нас завелся еще двуглавый орел
в лице двух социалистических, скажем,
партий. Но — это не на земле, а над землей.
В партии культурных людей и он нашел бы место себе.
Он внимательно следил за жизнью Думы, посещал ее, и ему казалось, что все
партии реорганизуются, подвигаясь
в общем налево.
Все это текло мимо Самгина, но было неловко, неудобно стоять
в стороне, и раза два-три он посетил митинги местных политиков. Все, что слышал он, все речи ораторов были знакомы ему; он отметил, что левые говорят громко, но слова их стали тусклыми, и чувствовалось, что говорят ораторы слишком напряженно, как бы из последних сил. Он признал, что самое дельное было сказано
в городской думе, на собрании кадетской
партии, членом ее местного комитета — бывшим поверенным по делам Марины.
— И, может быть, все позорное, что мы слышим об этом сибирском мужичке, только юродство, только для того, чтоб мы преждевременно не разгадали его, не вовлекли его
в наши жалкие споры,
в наши
партии, кружки, не утопили
в омуте нашего безбожия… Господа, — творится легенда…
О том, чтоб вступить
в партию, он подумал впервые, неожиданно для себя, и это еще более усилило его тревожное настроение.