Неточные совпадения
Идти суровой дорогой борьбы без
надежды на награду в будущей жизни, без опоры
в высшей силе, без утешения… с гордой уверенностью
в своей правоте…
Калугина еще возбуждали тщеславие — желание блеснуть,
надежда на награды,
на репутацию и прелесть риска; капитан же уж прошел через всё это — сначала тщеславился, храбрился, рисковал, надеялся
на награды и репутацию и даже приобрел их, но теперь уже все эти побудительные средства потеряли для него силу, и он смотрел
на дело иначе: исполнял
в точности свою обязанность, но, хорошо понимая, как мало ему оставалось случайностей жизни, после 6-ти месячного пребывания
на бастьоне, уже не рисковал этими случайностями без строгой необходимости, так что молодой лейтенант, с неделю тому назад поступивший
на батарею и показывавший теперь ее Калугину, с которым они бесполезно друг перед другом высовывались
в амбразуры и вылезали
на банкеты, казался
в десять раз храбрее капитана.
Жизнь лекаря Круциферского была огромным продолжительным геройским подвигом
на неосвещенном поприще,
награда — насущный хлеб
в настоящем и
надежда не иметь его
в будущем.
И самого недостойного Государя хвалят, когда он держит
в руке скипетр, ибо его боятся, или гнусные льстецы хотят
награды; но когда сей скипетр из руки выпадет, когда Монарх платит дань общему року смертных — тогда, тогда внимайте гласу Истины, которая, повелевая умолкнуть страстям,
надежде и страху, опершись рукою
на гроб Царя, произносит свое решение, и веки повторяют его!
Но Саша не внимал его словам, —
Рассеянно
в тетради над строками
Его рука чертила здесь и там
Какой-то женский профиль, и очами,
Горящими подобно двум звездам,
Он долго
на него взирал и нежно
Вздыхал и хоронил его прилежно
Между листов, как тайный милый клад,
Залог
надежд и будущих
наград,
Как прячут иногда сухую травку,
Перо, записку, ленту иль булавку…
В надежде сладостных
наград,
К Лукреции Тарквиний новый
Отправился,
на все готовый.
Барон остается очень доволен усердием и действиями местных властей и
в особенности столь почтительного к его особе полковника и уезжает с твердым намерением исходатайствовать этому усердию достодолжную
награду,
в сладостной
надежде на которую уезжает вслед за ним и Пшецыньский.
Уважал он высшие губернские власти, но никогда не унижался перед ними и никогда не был их угодником из
надежды на награды или
на милостивое взыскание: не знаю почему, а может быть, потому, что резко говорил правду
в глаза, и губернские власти заискивали
в нем.
По дороге
в Москву Ермак Тимофеевич, конечно, поручил Ивану Кольцу заехать к Строгановым, вручив ему две грамотки: одну к Семену Иоаникиевичу, а другую к Ксении Яковлевне, где он делился с ними своею радостью, сообщая, что посылает посольство к батюшке-царю бить челом «новым царством», что твердо уверен
в царском прощении и только живет
надеждой на единственную заманчивую для него
награду — брак с его дорогой лапушкой, голубкой сизой Ксенией Яковлевной.